Облик традиционно аграрной Ингушетии в скором времени может измениться – в регионе откроют несколько крупных предприятий, что позволит существенно повысить долю промышленности в ее экономике. Кроме того, власти республики намерены развивать внутренний туризм, популярность которого растет на фоне падения спроса на зарубежные курорты.
Однако эти позитивные изменения будут возможны, когда республика избавится от имиджа опасного региона. Глава Ингушетии Юнус-бек Евкуров рассказал в интервью "Интерфаксу" о том, как власти борются с бандитами, сносят облюбованные ими дома и влияют на их семьи.
- Юнус-Бек Баматгиреевич, насколько сильное влияние на экономику республики оказывают антироссийские санкции, введенные рядом западных стран? Каким образом власти республики планируют это влияние минимизировать?
- На сегодняшний день санкции и эмбарго влияют на республику не очень сильно. В основном "под удар" попали продукты питания и высокотехнологичное оборудование. Но эти проблемы, на мой взгляд, возникают скорее не на уровне субъекта, а в масштабе страны.
Для минимизации последствий мы разработали общереспубликанский план антикризисных мероприятий и ряд муниципальных документов с перечнем мелких, порой даже местечковых вещей.
Например, в муниципальных планах мы постановили, что директора рынков должны брать меньше денег с оптовиков за аренду мест, чтоб те снижали цены на продукты. Кроме того, в случае необходимости, рынки должны предоставлять места бесплатно. Также мы снизим налоговую ставку для бизнеса: это будут так называемые налоговые каникулы, пока ситуация не выровняется.
Мы намерены стимулировать сельчан больше работать на огородах, чтобы они сами производили картошку, овощи и фрукты, которые обычно покупают на базарах. В таком случае, они не будут "оттягивать" продукцию с рынков, чтобы ее хватило городскому населению. Излишки они могут поставлять на муниципальные рынки.
В рамках более глобальной борьбы с кризисом мы открываем пять объектов для обеспечения импортозамещения. Так, начал работу крупный комбинат по переработке овощей и фруктов, на котором скоро запустят вторую линию. В следующем году этот комбинат выпустит до 1,5 тысяч тонн консервов и солений.
Также мы дополнительно выделили около 1,3 тысячи гектаров земли под картофель, поэтому надеемся в 2015 году получить урожай на 100% покрывающий потребности республики в этом корнеплоде. Также в следующем году мы планируем полностью покрыть потребности региона в яблоках.
Кроме того, мы изучили строительный рынок и видим, что около 60% потребностей республики в стройматериалах мы можем обеспечить внутренними ресурсами (кроме металлоконструкций). Уже сейчас мы примерно на 80% обеспечили все детские сады и школы качественной мебелью внутреннего производства.
- Каково соотношение сельского хозяйства и промышленности в экономике республики? Намерены ли вы изменять эти пропорции?
- Не знаю, к счастью или сожалению, но в экономике региона сейчас 70% приходится на долю сельского хозяйства и 30% - промышленности. Однако в 2014 году в Ингушетии сдали в эксплуатацию ряд предприятий, и эта работа продолжается. В 2015 году у нас в регионе на полную мощность заработает завод по производству полимерных труб и ряд других объектов.
- А как в Ингушетии обстоят дела в туристической сфере? В связи с падением курса рубля к валюте поездки заграницу для россиян стали значительно дороже, и это хороший шанс для развития внутреннего туризма.
- Вы знаете, еще до колебаний курса, в 2013-2014 годах наша туристическая отрасль серьезно выросла. Мы буквально за 2,5 года построили первую в истории республики горнолыжную трассу. У нас работают уникальные для России высокогорные бассейны – крытый и открытый с трамплином. У нас есть единственный на всем Северном Кавказе профессиональный велотрек.
Благодаря такой инфраструктуре мы проводим различные состязания федерального масштаба. Например, в 2014 году прошли соревнования на Кубок России по гигантскому слалому, чемпионат среди спортсменов с ограниченными возможностями. Развивается и альпинизм, и сноубординг.
У нас в 2014 году число зарегистрированных въездных туристов увеличилось примерно на 70-80%. Если в 2013 году было зафиксировано около 200 тысяч туристов, то в этом году – 524 тысячи. Это общая цифра. Мы посчитали и жителей республики, и гостей из других регионов России, и иностранцев, которые посетили курорт.
Наверное, мы никогда бы не смогли развивать эти виды туризма, если бы не харизма и упорство Александра Хлопонина (зампред правительства России – ИФ), который настоял на создании корпорации "Курорты Северного Кавказа". Сейчас мы уже сами видим направление развития, пользуемся опытом зарубежных и российских курортов.
В свете колебаний курса рубля к доллару и евро мы должны еще больше провести мероприятий по "заманиванию" туристов в нашу республику. Сейчас для этого разрабатывается дополнительный план.
- "Отбивает" ли Сочи у вас туристов? Какие конкурентные преимущества отдыха на курортах Ингушетии перед другими российскими курортами?
- Во-первых, на территории Ингушетии расположено огромное количество памятников истории и архитектуры, например, древнейший христианский собор Тхаба-Ерды. Эти объекты интересны для людей среднего и старшего возраста, которых привлекает спокойный отдых, а не экстрим.
Второе преимущество – очень низкие цены. В Магасе самый дорогой номер "люкс" в гостинице европейского класса стоит 5-6 тысяч рублей в сутки. У нас можно найти достойную гостиницу на любой бюджет.
В-третьих, все объекты расположены в небольшом радиусе и легкодоступны. То есть, ты можешь покататься на горных лыжах, поплавать в бассейне, погулять, порыбачить, сходить в великолепный тир, полюбоваться древней архитектурой и т.д.
На мой взгляд, сейчас нам нужно развивать современные подходы в сфере туризма. Например, гости любят вкусную национальную еду. Почему бы не организовать им ужин не в ресторане при гостинице, а в частном доме в ингушском селе в 30-50 минутах езды от города? Чтобы семья приготовила ему традиционные лепешки, мясо, кукурузную кашу, чтобы ему по дороге рассказали об обычаях, традициях, показали Ингушетию. По дороге заехать к долгожителю, пообщаться с ним, сфотографироваться. Ведь люди готовы за это платить! Все идеи "лежат под ногами", но над ними нужно работать.
- Согласитесь, что можно строить подъемники и гостиницы, но без имиджа Ингушетии как спокойного региона туристы к вам не поедут. Продолжается ли работа по борьбе с бандитизмом?
- Туристы сейчас приезжают в республику, гуляют, и это безопасно. Но мы реалисты и понимаем, что за один день от имиджа опасного региона не избавиться – слишком долго нас обвиняли во всех грехах. Теперь чтобы это исправить, весь Северный Кавказ должен каждый день доказывать, что у нас все хорошо.
Наш имидж меняется постепенно. Мы участвуем в различных форумах, приглашаем на территорию республики мероприятия. Например, недавно мы провели всероссийскую акцию "Матери России". Ежегодно в республике проводится 10-12 крупных федеральных мероприятий, после которых люди уезжают с совершенно другим мнением об Ингушетии.
Когда у нас шла работа по "Курортам Северного Кавказа", один из представителей Франции рассказывал, как развивались курорты Турции и Египта. Там десятилетиями шли теракты, бандиты и радикалы не позволяли работать. А теперь это любимые курорты для россиян. Но для таких трансформаций нужно не 2-3 года, а 20-30 лет. Поэтому то, что мы сейчас делаем в сфере туризма, рассчитано на будущее поколение.
- В соседнем с вами регионе семьи членов незаконных бандформирований лишают крова. На территории Ингушетии такие формирования тоже были, а может, до сих пор где-то остались. Наказываете ли вы семьи их участников? Как вообще относитесь к такой практике?
- Команду сносить дома мы даем в особых случаях. Несколько лет назад во время операции по уничтожению бандитов в Ингушетии мы снесли дом, о чем много писали в прессе. Но в этом доме семья не жила, по документам найти хозяина было невозможно, и этот дом стал пристанищем для бандитов.
Бывают случаи, когда село единогласно принимает решение о сносе дома. У нас на Кавказе всегда так делали: если село объявило бойкот преступнику, то человек уезжал вместе с семьей. Сегодня эти вещи тоже практикуются, но в таких случаях нет силового давления со стороны властей.
Я никогда не говорил родителям бандитов – откажитесь от своих детей. Конечно, по нашим адатам (обычаям – ИФ), отец несет ответственность за сына. Представим ситуацию, что сын ходит и занимает деньги у всех в селе, а отдавать ему нечем. Люди приходят к отцу, который и не знал, что сын этим промышляет. Он раз долги отдает, два отдает, три отдает. Но если ситуация не меняется, он должен выйти на площадь и сказать: "Товарищи, не давайте ему деньги. Если вы с этого дня ему деньги дадите, не ходите ко мне, я за него долг не отдам".
Когда мы собираемся с родственниками членов бандподполий для беседы, я им советую так поступить. Я им говорю: "Почему вы не скажете, что ваш сын совершает преступления? Вы сейчас мне говорите, что он вас не слушается, что вы его не видите. Скажите это народу!"
По нашим адатам так нужно сказать, но они, видимо, живут на эти кровавые деньги, которые зарабатывают сыновья-преступники. Мы четко придерживаемся законов Российской Федерации, но у нас есть и адаты, их не надо забывать.
В целом, все помощники бандитов знают, что мы будем их очень жестко проверять. Если окажется, что они знали о роде деятельности человека, которому помогали, то они пойдут под суд и сядут в тюрьму как пособники. При этом имущество по решению суда у таких людей будет изъято в пользу муниципалитета. Наша политика состоит в том, чтобы все причастные к преступлению понесли наказание.
- Недавно на одной из официальных встреч вы сообщили, что помимо официальной безработицы в республике есть ее скрытая версия: человек где-то числится, но по факту не работает. Так что же у вас с безработицей?
- Любую безработицу – и официальную, и скрытую – сократит только развитие промышленного производства, малого и среднего предпринимательства. Мы довольно существенно снизили в республике уровень безработицы. И если в прошлом году в целом по стране был рост безработицы, у нас наоборот - снижение. По регистрируемой безработице мы с 17% вышли на уровень 10-12%. Общая безработица снизилась с 47% до уровня 34%.
Помимо скрытой безработицы есть еще и скрытая рабочая сила – это люди, которые, грубо говоря, трудятся как рабы, без трудовых книжек, без пенсионных отчислений. В основном такая ситуация характерна для сферы сезонных работ, например, для строительства. Мы добиваемся того, чтобы в компаниях был постоянный состав, зарегистрированные рабочие с трудовой книжкой – все как положено.
- По нашим сведениям, в республике участились случаи ДТП. Так ли это, и с чем это связано?
- Количество ДТП в целом сократилось, но при этом количество аварий со смертельным исходом, к сожалению, значительно возросло. Мы с этим боремся: в 2014 году три раза проводили месячники по дорожно-транспортной безопасности, еженедельные акции, поднимали вопрос на координационном совещании.
Чтобы снизить количество "смертельных" ДТП, мы объявили, что виновник должен помимо основного наказания выплатить семье погибшего 1 миллион рублей. Выплаты никак не оформляются юридически, это происходит под контролем имама села, старейшин. Есть семьи погибших, которые отказываются от денег, но их все равно заставляют деньги взять. Они могут эти деньги раздать бедным, а семью виновника необходимо наказать.
Вообще, у нас правоохранительные органы считают, что если человек сбил насмерть другого, то это непредумышленное убийство. А я считаю, что если автомобилист превышает скорость, садится за руль пьяным, едет на красный свет, то это предумышленное убийство, потому что водитель понимает, к каким последствиям его действия могут привести. Я выступаю за ужесточение наказания в случае ДТП со смертельным исходом, если водитель был пьян или является злостным нарушителем правил дорожного движения, вплоть до конфискации автотранспортного средства.
- Как у вас проходит примирение семей, связанных кровной местью?
- В прошлом году на хадже мы с муфтием поехали в гостиницу наших паломников, просто чтобы пообщаться с людьми. Оказалось, что в гостинице находятся две семьи, связанные кровной местью. Чуть позже, на горе Арафат, на самом священном для мусульман месте, где Всевышний прощает всем, они друг друга простили.
В этом году мы найдем спонсоров, чтобы всех, кто должен простить кровную месть, отправить на хадж. Мы не будем ставить условий, что они обязательно должны простить, но надеемся, что на кого-то это повлияет.
В целом работа продолжается. В каждом районе республики есть примирительные комиссии, есть советы старейшин, есть общественность, которая понимает, что нельзя жить с кровью на руках.
