"Деловой туризм внутри России сфокусировался на региональных центрах"

В областных центрах и в малых городах России в 2025 году фиксируется рост делового турпотока. Какие отрасли проявляют наибольшую активность, с какими вызовами сталкивается бизнес в этой сфере и как данные о командировках могут помочь властям улучшить логистику между регионами и повысить эффективность госпрограмм рассказал "Интерфаксу" на Петербургском международном экономическом форуме председатель совета директоров ГК "Аэроклуб" Денис Матюхин.

© Пресс-служба ГК "Аэроклуб". Александр Клевцов

- Денис Анатольевич, какие регионы России показывают наибольший рост в сфере делового туризма?

- Большой тренд, который мы видим - деловой туризм внутри России сфокусировался на региональных центрах. Эта тенденция набирала силу в течение последних пяти лет. Конечно, Петербург и Москва всегда имеют большой трафик. Доля трафика в Петербург из Москвы составляет примерно 15-20%.

Но есть и несколько городов, которые сейчас тоже активно развиваются. Так, в десятку с самой высокой деловой активностью в этом году вошли Волгоград, Нижний Новгород, Красноярск, Иркутск и Тюмень. Мы связываем это с большим количеством новых инвестиционных проектов в регионах России. А также с тем, что промышленные кластеры динамично развиваются за счет вложенных ранее ресурсов.

Так, в Волгограде бронирования выросли на 119% к прошлому году - это связано со значительным расширением присутствия ритейла в регионе и крупными инфраструктурными проектами, например, завершением экологической модернизации завода по производству алюминия в Волгоградской области.

Нижний Новгород показал рост в 31% - он укрепляет роль IT и промышленного кластера. Иркутск и Тюмень (плюс 12% к прошлому году) активно развивают нефтегазовую отрасль и научную повестку.

Еще есть Сочи и Калининград. Первый принимал Олимпиаду, там большая инфраструктура, он остается точкой притяжения в рамках круглогодичных форумов и показал 32% роста по авиабилетам. Второй - это новый российский офшор, в 2025 году рост деловых поездок туда составил 35%. Особая экономическая зона в Калининградской области – это уникальный экономический инструмент, который, безусловно, способствует наращиванию числа бизнес-проектов.

- Какие отрасли бизнеса чаще всего совершают деловые поездки?

- В процентном отношении топ отраслей в привязке к упомянутым регионам по итогам пяти месяцев 2025 года выглядит так: нефтегазовая промышленность и энергетика с общей долей в 19%, ритейл с долей в 15% и фармацевтика – с 10%. При этом в Волгограде доля ритейла выше – 38%. В Калининграде на первом месте также ритейл (25%), затем фармацевтика (18%), в Сочи обе отрасли делят первое место с 17%. Нижний Новгород и Иркутск больше привлекают нефтегазовую промышленность и энергетику – около 20%.

В целом же традиционно три отрасли всегда работали, независимо ни от каких кризисов. Мы шутим на эту тему: если кризис наступил, надо сначала выпить, потом покурить, а затем полечиться. Соответственно, это все, что связано с алкоголем, табачные компании и фармацевтика. В пандемию к ним присоединился ритейл. Это базовые отрасли, которые дают очень большой объем командировок.

Также надо отметить IT: есть компании, которые много вкладывают в командировки. Потому что это другая культура, другие люди. Приходит новое поколение Z, которое немного иначе видит работу. Иногда командировка - это инструмент поощрения, в некоторых компаниях практикуют систему Bleasure, то есть Вusiness + Pleasure, когда ты улетел в командировку, а потом на сутки-двое остался в том же городе.

- Какие объективные данные можно использовать для замера делового турпотока?

- Деловые поездки составляют от 25% всех туристических поездок в России, объем рынка в 2024 году вырос на 27% и составил 1 трлн 57 млрд рублей. Это огромный объем данных. При этом единых метрик по учету количества деловых туристов в стране нет. Государство использует данные на основе объема покупок билетов и бронирования отелей по корпоративным тарифам, данные пограничной службы, ещё ряд показателей. Но эти данные не совсем «чистые», полной картины не дают: к примеру, можно вылетать в командировку за рубеж, но целью указать туризм, или полететь по туристической, а не по бизнес-визе. Поэтому сегодня целесообразно забирать данные со стороны бизнеса, который занимается деловым туризмом.

Бизнес со своей стороны давно готов и накопил большой объем информации, который при совмещении с другими данными можно использовать далеко за пределами туристической отрасли. Мы берем за основу в первую очередь данные членов Союза агентств делового туризма и собственную big data. Собираем как данные о самих пассажирах, так и о компаниях, о стоимости, среднем чеке, направлениях поездки. Это дает два среза: пассажира и саму корпорацию - в какие регионы отправляет, где находятся основные точки ее интересов.

- Могут ли такие данные помочь оценить экономическую активность и инвестиционную привлекательность регионов?

- Могут. Данные о мобильности компаний и отраслей позволяют прогнозировать запуск новых направлений бизнеса в регионах, анализировать качество инфраструктуры для развития делового туризма. Так, бывают мононаправления, например, "Полюс" ездит в регион, потому что там находится рудник, и другим там делать нечего. Условный "Яндекс" туда вряд ли поедет, разве что Х5 откроет магазин. Но если туда ездят и "Сибур", и "Русал", и "Импульс", то становится понятно, что регион чем-то привлекает. И дальше вы уже начинаете более глубоко анализировать данные.

Объем данных можно представить по всем основным отраслям реального и добывающего сектора: промышленность, энергетика и добыча, финансы и консалтинг, технологии и производство, IT и телеком, FMCG, строительство и девелопмент, ритейл, фармацевтика.

- Какие проблемы уже были выявлены анализом данных делового туризма?

- Помимо Москвы, Петербурга или Сочи, где развита инфраструктура, нет никаких проблем ни со связанностью маршрутной сети, ни с проживанием, в России есть и малые города, и областные центры, и там тоже люди должны потреблять услуги в нормальном виде: понимать, как доехать, долететь, найти где жить, где поесть.

Так, один из ключевых вызовов - это номерной фонд. Особенно остро проблема нехватки качественных отелей стоит в северных территориях, горных районах и отдаленных населенных пунктах, включая, например, Магадан, Новосибирск, Петрозаводск, Мурманск.

Спрос там значительно превышает возможности. По нашим данным, заполненность отелей составляет более 60% в среднем по году, а в пиковые сезоны достигает 93%. Имеющиеся гостиницы зачастую не соответствуют современным стандартам, материально-техническая база их устарела, а набор услуг ограничен. Есть объекты, пригодные для бизнес-туристов, но зачастую они фокусируются на B2C-сегменте.

- Есть ли уже примеры использования данных делового туризма для развития территорий?

- Результатом обработки данных вместе с анализом социально-экономических показателей региона стал Индекс привлекательности регионов для делового туризма. Он разрабатывается совместно с региональными правительствами при методологической поддержке Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ.

Индекс будет оценивать регионы по комплексным показателям, включая уровень деловой активности, бизнес-климат, инвестиционную привлекательность, транспортную доступность, объем номерного фонда, его загрузку, цены, доступность наземного транспорта, такси, трансферов, развитость общественного питания и, конечно, динамику деловых поездок.

Индекс настроен на то, чтобы показать регионы, где есть нормальная связанность, а где ее нет и нужно, например, построить отель, сделать дополнительную развязку либо пустить ветку железной дороги. По сути мы говорим о том, чтобы людям, которые развивают в этом регионе бизнес, государство помогло с инфраструктурой.

Помимо этого для государства это возможность увидеть результат инициатив, проектов, запущенных в регионе, до того, как они получат измерение в виде инвестиций, рабочих мест, новых производств. Данные делового туризма позволяют видеть эффект в динамике: контрактов ещё нет, инвестпроектов тоже, но командировки уже есть. Другое применение — по таким данным можно наблюдать, какие отрасли уже зашли в регион, а каких пока мало, и на основе этого корректировать программы по привлечению инвестиций. Аналогично, но уже в маркетинговых целях, данные могут использовать и представители бизнеса.

- То есть помимо макроэномических изменений деловой туризм может поспособствовать развитию логистики внутри России? Какие данные можно использовать для анализа и планирования транспортной связанности субъектов РФ?

- Аналитика данных делового туризма позволяет регионам, перевозчикам, транспортным компаниями оптимизировать маршруты, рассмотреть усиление действующих или запуск новых направлений.

Так, мы видим рост числа командировок в малые города в текущем году на 12%. Среди лидеров – Лиски (+423%), Губкин (+242%), Кузнецк (+264%), Свободный (+175%), Нерюнгри (+152%). Авиационный сегмент уже демонстрирует рост в 11% к прошлому году, железная дорога - 10%.

Продолжительность командировок в такие города тоже растет: если в 2023 они длились 5 дней, то в 2025-м достигли 6,5. Дорога же до пункта назначения в этом случае занимает в среднем 13,5 часов, а обратно – 15 часов. То есть деловой путешественник может провести в пути более двух дней – это треть его командировки.

Несмотря на общую положительную динамику развития трансферных перевозок в 2025 году, этот транспортный сегмент по регионам неоднороден: есть и проблемы с пунктуальностью рейсов, и недостаточная развитость наземного транспорта в малых городах, и дисбаланс в ценообразовании между различными видами перевозок.

Например, раньше с Сахалина в Иркутск надо было лететь через Москву. В 1990-х, в 2000-х годах это была колоссальная проблема. Система хабов по России, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке, эту проблему решила. Но еще лучше было бы сделать хабы мультимодальными, то есть соединить авиаперевозку, условно, с железной дорогой. Платишь один раз, получаешь две услуги: вышел из аэропорта, сел в поезд, уехал в маленький город, где нет аэропорта. Если мы сможем подсветить важность мультимодальности для государства, то это не так сложно реализовать - шире использовать уже существующий инструмент единой маршрутной квитанции.

- Какие новые технологии могут усилить влияние больших данных на развитие делового туризма в ближайшие годы?

- Только одна технология - искусственный интеллект. Его можно использовать не только для обработки массива данных и поиска закономерностей с данными делового туризма, но и на основе этого строить модели развития территорий, предлагать оптимизацию маршрутов, оценивать инфраструктуру.

- Как власти и бизнес могут в целом использовать данные делового туризма?

- Их можно применить как на федеральном и региональном уровнях для развития эффективности государственных программ и национальных проектов в области экономики и туризма, так для улучшения клиентского опыта, планирования маркетинговых активностей компаний, загрузки транспорта и объектов гостеприимства.

Например, разрабатываемый индекс позволяет наблюдать эффект от введенных региональных или госпрограмм до того, как они станут измеримы инвестициями, количеством рабочих мест и новыми отраслями. Динамика делового туризма показывает «в моменте», как бизнес отреагировал на проекты. Можно наблюдать, какие отрасли широко представлены в регионе, а какие присутствуют пока незначительно, но по объему рынка очень привлекательны.

- На ваш взгляд, каким образом следует развивать деловой туризм в России?

- Деловой турист - это вклад в экономику города. По статистике он тратит в городе втрое больше, чем обычный турист B2С. Поэтому мы считаем, что развитие делового туризма – это вклад в развитие экономик регионов России. Там, где сегодня происходит командировка, завтра появляются новые логистические направления, рабочие места, открываются новые отрасли, развивается городская инфраструктура, например, через приход федеральных инвесторов в регионы.

Но если посмотрим на содержание, например, национального проекта «Туризм и индустрия гостеприимства», то он сфокусирован на развитии B2C-направления. Из 68 объектов, получивших финансовую поддержку в рамках нацпроекта, ни один не рассчитан на деловой туризм.

Между тем меры по развитию внутреннего туризма, а также директива увеличить долю туризма в ВВП до 5% и числа турпоездок до 140 млн к 2030 году, несомненно, должны способствовать идентификации делового туризма как самостоятельной части отрасли.

Здесь нет вины государства – просто долгое время мы «оставались в тени». И перед государством не стоит вопрос о дополнительных тратах. Это лишь вопрос актуализации повестки и уже действующих инициатив.