После почти двухлетнего судебного процесса о незаконном сборе жуков на Шри-Ланке трое зоологов из Ростова-на-Дону, приняв обвинение, смогли вернуться в Россию. Правозащитники неоднократно заявляли о том, что дело было сфабриковано, а россиян вынудили взять на себя вину и заплатить штраф почти в 3,5 млн рублей. О процессе задержания, тюремных условиях и проблемах с адвокатом в интервью "Интерфаксу" рассказал один из ученых Александр Игнатенко.
- Александр, в феврале вы смогли вернуться в Россию спустя почти два года судов в чужой стране, где вас обвиняли в незаконном сборе жуков. В достаточно короткий срок вы приступили к работе в зоопарке. Можете описать свои первые дни дома и на работе?
- Сначала совершенно не верилось, что все это закончилось – целых два года ведь прошло. Все это время в Шри-Ланке нам давали понять, что суд над нами может продолжаться многие годы, пока мы не согласимся на их условия. Я до сих пор испытываю шок, хотя уже почти шесть месяцев как дома. На работу я вернулся не так быстро, как хотелось бы, потому что заболел коронавирусом, который перенес в тяжелой форме – были осложнения, началась бронхиальная астма.
Сейчас я уже с головой ушел в работу, меньше вспоминаю о том периоде. За время моего отсутствия в зоопарке появились и новые вольеры, и новые животные. Насколько помню, первый рабочий день начался, как обычно, с обхода всех вольеров, чтобы, в том числе, познакомиться с новыми животными. Мои коллеги помогли влиться во всю эту обстановку.
- Многое из того, что с вами происходило, осталось за кадром новостей, хотелось бы восстановить историю от первого лица. Можете рассказать, как вы оказались на Шри-Ланке и с какой целью?
- Я - человек непоседливый, люблю путешествовать как по России, так и за границу. Из зарубежных поездок я был и в Тунисе, и в Индии несколько раз, и в Уганде. По России - Прибайкалье, Якутия. Все мои поездки не только туристические. Поскольку я зоолог, не могу пройти мимо насекомых, которые мне интересны - любопытно, какими особями в конкретной области представлена та или иная группа.
Когда искали место для отдыха и смотрели, куда были на тот момент билеты на самолет, остановились на Шри-Ланке. С помощью отзывов нашли недорогой хостел и собрались в поездку.
Мы путешествовали по разным национальным паркам. Я фотографировал интересующих меня насекомых, отправлял снимки коллегам. Всегда интересно увидеть животное или насекомое, которых раньше видел только в книге или по телевизору, в естественной среде обитания. Снимал также для себя видеофильмы, которые традиционно делаю из каждого путешествия.
- Как произошло ваше задержание, что этому предшествовало?
- Мы путешествовали по очередному парку - Хортон Плейнс (Horton Plains). Это высокогорный парк, он находится на высоте 2 тыс. метров. Он представляет собой круговую тропу, длина которой составляет почти 10 км. Но о протяженности тропы мы узнали уже после того, как вышли на нее. Ходили, фотографировали равнины, водопады, красивый обрыв "Конец мира" и в определенный момент поняли, что время приближается к 18:00, парк закрывается, а конца тропы и не видно. Пришлось чуть ли не бежать к выходу. До конторы парка мы добрались уже, когда стемнело.
К нам сразу подбежал охранник и сказал, что мы пришли поздно. У них любимой фразой было – "big problem". Нам говорят, что за опоздание нужно платить штраф. Мы пытались объяснить, что опоздали из-за того, что нигде нет указателей о протяженности тропы, а гида парк никому не выделяет для прогулки. Стали спорить, сотрудники парка начали созывать всех для разбирательств.
Тогда мы попросили прейскурант, чтобы узнать, сколько официально положено за такое нарушение. С каждого из нас хотели по 50 тыс. рупий, что на тот момент составляло около 20 тыс. рублей. Но опоздание не может столько стоить, тем более нам не дали никаких официальных документов, где была бы обозначена сумма штрафа. Спор продолжился, у меня забрали фотоаппарат, нашли в нем макрофотографии насекомых и подняли шум, из-за того, что мы брали их в руки, а это категорически запрещено. На мои доводы, что на фотографиях указана дата, которая говорит о том, что снимок сделан несколькими днями ранее не в их парке, они никак не реагировали. Один из них сказал, что мы должны им 50 тыс. долларов, и нас ждет суд. Тогда мы подумали, что суд – это более серьезное учреждение, там разберутся, что к чему. В итоге они нас заставили переночевать у себя, в конторе парка, принесли чай, спросили, хотим ли мы есть? После - заперли в подсобном помещении.
- Что происходило на следующий день после задержания, оправдал ли суд Шри-Ланки ваши ожидания?
- Суд находился в другом городе. Мы попросили заехать в нашу гостиницу за вещами, потому что возвращаться туда после суда уже не собирались. В гостинице нам даже не дали прикоснуться к вещам – их сразу погрузили в большие белые мешки без какой-либо фиксации или переписи и начали закидывать в грузовик. В ответ на все возражения нас просили замолчать.
Ситуация начинала превращаться в какой-то кошмар. Как я теперь уже знаю, суды там работают до 16:00. Нас привезли туда позже. Мы зашли в комнату отдыха судьи, где задержавшие нас охранники общались на своем языке. Нам сказали ждать, а сами куда-то ушли. Через два часа пришел охранник, который провел нас в клетку, в ней мы сидели до девяти часов вечера. После на нас надели наручники и сказали: "Едем в тюрьму".
- Значит, судья при вас никакого решения не выносил, и вы из этой "комнаты ожидания" просто сразу отправились в тюрьму? Куда вас в итоге определили?
- Да, именно так. Нас привезли в тюрьму, спросили, хотим ли мы есть, но еды на тот момент уже не было. Поэтому нам дали по кусочку черствого хлеба и повели в камеру. Как сейчас помню – в камере была деревянная дверь с глазком, а перед ней - желоб с тапками в ряд. Нам сказали разуться и завели в камеру.
Это была бетонная комната, в которой на тот момент находились восемь человек. Все они уже готовились ко сну или спали. Лежали на пластиковых циновках. Мы были в шоке. Казалось, что вот только мы опоздали на выход из парка, а уже сидим в тюрьме. Вокруг - такие же несчастные на вид люди, ходят охранники.
Через мгновение те, кто был там, оживились. Кто-то обратил внимание на цвет кожи и сразу понял, что мы туристы. Они очень удивились, что мы к ним попали. Нас расспросили обо всем, посмеялись с нашей истории. Говорят, что это - обычная ситуация для их правосудия. Позже двое легли на одну циновку, а нам отдали что-то типа матраса, который мы положили под спины, чтобы не замерзнуть. Но так и не уснули той ночью на фоне эмоций и всего, что с нами произошло.
- Вы говорите, что в камере уже было восемь заключенных. Кто они такие и почему оказались в тюрьме? Удалось ли с ними пообщаться?
- Один из них сказал, что толкнул человека в костер, теперь его судят. Была компания тех, кого подозревают в пособничестве террористам, также там был "Лидер камеры", который помогал администрации тюрьмы и следил за тем, чтобы никто не дрался, чтобы все получали еду. Он рассказал, что поджег суд, поэтому и попал сюда.
На следующий день нас перевели в камеру, в которой было уже около 80 человек. Подавляющее большинство сидевших там заключенных были связаны с наркотиками, остальные сидели за убийства, драки. Причем кто-то был осужден за совершенное преступление, а кто-то уже пять лет дожидался приговора. По факту, после задержания нас посадили в одну камеру с убийцами. Притом, что никакого обвинения официального в наш адрес не было. Нам лишь сказали, что мы нарушили природоохранное законодательство.
У нас остался рисунок из этой камеры, где все спали на полу валетом, по-другому там разместиться было невозможно. На стенах камеры на импровизированных крючках висели личные вещи.
- Как вы жили в тюрьме? Как с вами обращались, из чего состоял повседневный быт?
- Просыпаться приходилось под звук удара металлической кочерги по гонгу. Причем со временем просыпаться начали уже не от звука удара, а под звук, когда кочергу снимают с трубы. Дальше включался гимн Шри-Ланки, все должны были сидеть рядами. Пока он играл, охранники ходили и всех пересчитывали. У нас в тюрьме отняли имена и дали цифры. Вот мне сказали: "Ты теперь не Александр, теперь ты "Хатсие хате дека" - 772, следующий у нас был "Хатсия хатэ туна" - 773 и "Хатсия хатэ хатарэ" – 774.
Дальше выходили получать еду: она представляла из себя кокосовую стружку, перемешанную с чили, луком, все это было полито каким-то соусом. Еда жутко острая, красного цвета. К этому еще давали кусочек хлеба. И, когда повезет, мы получали кориандр, из него делали чай. Это был наш завтрак.
Раз в два дня у нас были водные процедуры. В бетонных чашах нагревалась вода, каждому полагалось по 15 чашек. Их можно было использовать, чтобы помыться самому или чтобы постирать. В это же время, вместо душа, можно было пойти в медпункт или к "Офицеру реабилитации", который помогал решать бытовые вопросы. Мы через него просили мыло, тарелки.
Вилок и ложек у них нет, они питаются только руками, – это практика по всей стране. Местные смеются, когда видят иностранцев, которые едят с помощью столовых приборов. Ложки мы себе придумали из тюбиков зубной пасты. Днем нам давали незнакомые овощи, какие-то зеленые длинные горькие бобы, по-моему, японский огурец. Они это тоже с чили тушили и подавали. Раз в день - кусок куриного хребта или тунца, что было более питательно. Все приходилось отмачивать в воде, потому что есть было невозможно, особенно мне с моим гастритом.
Там был тюремный магазин, где можно было купить ценные продукты. И что интересно: чай продают, а кипяток запрещен. И чайника нет. Выходили из положения так: под потолком есть лампочка, не знаю, каким образом, но заключенные высчитали, где проходит провод, сделали там дыру, оголили провода, разломали нержавеющую тарелку на прямоугольные кусочки, как-то перемотали их через диэлектрик, в качестве которого они использовали шариковую ручку, между этими пластинами примотали ее. Получился у них вот такой бутерброд: пластина, ручка, пластина. К этим пластинам они прикрепили откуда-то добытые провода, получился кипятильник. Одни залезали друг другу на плечи, остальные смотрели по окнам, следили за охраной. Таким образом кипятили воду.
- Вы сообщали, что несколько раз попали в медпункт из-за проблем со здоровьем, это было связано только с гастритом, или появились новые проблемы?
- С гастритом меня позже именно госпитализировали, но начались проблемы со здоровьем из-за укусов комаров. В камере были окна с решетками без стекол или москитных сеток. Из-за укусов у меня появились язвы, даже одна осталась до сих пор как шрам. И эти язвы начали гнить. В медпункте меня намазали чем-то и забинтовали, но язв становилось все больше, и они не заживали, ситуация ухудшалась. В итоге меня все-таки решили везти в больницу. Зашли ребята с автоматами, надели на меня наручники и под конвоем повезли в госпиталь.
Женщина, которая меня там приняла, выписала антибиотик старого поколения. Отдала таблетки охранникам, которые мне по вечерам их приносили. Благо язвы начали проходить, но из-за стресса и острой пиши, которая мне по диете противопоказана, обострился гастрит. Сначала на мои жалобы не обращали внимания, потом, когда к вечеру стало совсем плохо, вызвали медбрата, он равнодушно выдал какие-то пилюли. Утром мне стало еще хуже, и я потерял сознание. С этого момента меня, наконец, перевели в тюремный госпиталь.
- Какие условия были в тюремном госпитале, как в целом можно оценить медицинскую помощь, которую вам оказывали там с учетом ваших заболеваний?
- Это была комната с девятью кроватями на 15 человек. Сбоку стояли носилки для трупов. Некоторые спали втроем на одной кровати, один даже под кроватью, но на носилки ложиться никто не хотел. Мне выделили отдельную кровать, подвинув остальных. Это обычные кровати с промятой сеткой и дырявым матрасом, я даже боюсь представить, чем он пропитан. Питание мне не изменили, давали какие-то обезболивающие.
- Когда и как вам удалось в итоге все-таки связаться с родственниками и добиться какой-то юридической помощи для себя с учетом условий, в которых вы оказались после задержания?
- Мы подошли снова к "Офицеру реабилитации" и начали объяснять, что являемся иностранными гражданами, что у нас есть права, и в таких условиях долго не протянем, а у них возникнут проблемы, вплоть до международного скандала. Тогда он дал нам доступ к своему компьютеру с интернетом, и мы смогли написать родственникам, рассказать о нашей ситуации. После этого родители обратились в посольство, к адвокату, и началась уже какая-то работа.
- Как в итоге адвокат помог выбраться из тюрьмы, как скоро удалось это сделать?
- Первое заседание суда состоялось достаточно вскоре после связи с родителями. Адвокат пришел к нам в тюрьму, сказал, что дело выеденного яйца не стоит, и на следующий день уже было заседание.
В Шри-Ланке вместимость тюрем была около 10 тыс. человек. А из-за локдауна и закона, который предписывает сажать всех нарушителей ограничений на полгода, тюрьмы были переполнены почти втрое. Поэтому следом издали указ - освобождать оперативно тюрьмы. Адвокат добился, чтобы нас выпустили под поручительства. В течение полутора месяцев нам нужно было найти шесть местных жителей, которые будут готовы поручиться за то, что мы никуда не сбежим, а в случае нашего исчезновения должны будут заплатить по 500 тыс. рупий.
После выхода из зала суда нас на тюремном автобусе доставили в хостел, где мы жили первое время. Там уже начали работать над тем, чтобы максимально широко заявить о себе и о возникших проблемах. На нас вышли местные бизнесмены, которые сотрудничают с Россией. Они и предоставили поручителей.
- После того, как вас выпустили под поручительство, началась основная часть судебного процесса. Как он проходил, какие были сложности?
- Первые полгода мы вообще ничего не понимали. Не было переводчика, слова в суде нам не давали. Адвокат переводил все поверхностно, потому что английский язык знал не очень хорошо. Самое интересное, что обвинителем в течение всего судебного процесса была не полиция, а охрана парка.
Вторая проблема была связана с самим адвокатом. Было ощущение, что его основная задача - убедить нас в виновности. Мы вначале даже поверили, что нарушили все местные законы. Но потом удалось найти списки насекомых, которых допустимо трогать на территории Шри-Ланки. Кроме того, нашли закон о непрерывности цепочки расследования, согласно которому изымаемые вещи должны быть описаны и опечатаны сразу после изъятия и переданы в суд. Ничего из этого сделано не было.
Мы указали адвокату на нарушения. Сообщили, что в обвинении указаны насекомые, которые не то что на Шри-Ланке, но даже во всей Азии не водятся. Кроме того, в обвинении звучало, что мы были задержаны в национальном парке при попытке экспортировать насекомых, что также не соответствует действительности. После обращения к адвокату с просьбой заявить суду наши аргументы, которых достаточно для прекращения дела, он ответил, что не может этого сделать, потому что тогда у него будут большие проблемы, а ему еще в этой стране жить.
Тогда начались поиски нового адвоката. А первый угрожал, что если мы перестанем с ним работать, то он поговорит с нашими поручителями, и они от нас откажутся, а это уже станет поводом для возвращения в тюрьму. Но бизнесмены, которые дали поручителей, успокоили, сообщив, что адвокат не может повлиять на поручителей.
- Как вам в итоге удалось найти себе нового адвоката?
- Меня в соцсетях нашла женщина из Санкт-Петербурга, узнавшая о нашей истории из новостей. У нее были знакомые студенты из Шри-Ланки, которые учились на тот момент в России. Один из них дал номер своего друга, через которого удалось выйти на нового адвоката. Он сразу сказал, что дело сфабриковано, но, из-за особенностей местной судебной системы, будет очень сложно. В итоге адвокат заявил все наши доводы судье, который, в свою очередь, сказал, что они являются весовым основанием для прекращения дела. После было принято решение об отложении процесса на месяц.
- Какие способы оправдать себя использовали в течение судебного процесса, почему в итоге не удалось добиться прекращения дела?
- У нас был в России еще один адвокат, который лучше понимал юридические процессы и координировался со своим местным коллегой. Так, с его подачи, мы сделали запрос в Российскую академию наук, с помощью которой и выяснили, что некоторые виды насекомых не обитают на Шри-Ланке, а другие не защищаются законодательством. В итоге суд эту экспертизу не принял, так как сделана она за пределами их страны. Но при этом на Шри-Ланке тоже нет организации, которая сможет такую экспертизу сделать.
Через месяц на очередное судебное заседание охранники парка привели своего юриста, который заявил, что у них есть наши телефоны, какая-то земля и они будут отдавать это все на экспертизу. О какой именно земле речь, мы так и не поняли. Как пояснил нам потом адвокат – это делалось для того, чтобы затянуть судебный процесс.
Так оно и вышло. Следующее заседание было через полтора месяца, а экспертиза все еще не была готова, затем еще полтора месяца – все еще не готова. К февралю 2021 года они сказали, что провести экспертизу не представляется возможным, а вопрос прекращения дела к этому времени уже замялся.
Дальше продолжались судебные заседания, на которых откровенно тянули время. Так, было заявлено, что необходимо пригласить 16 свидетелей. Первого из них слушали полгода. Второго они так и не успели дослушать. В итоге после одного из заседаний юрист на улице в беседе с нами сказал: "У вас только один путь – принять обвинения и заплатить штраф, если хотите скорее увидеть родных и вернуться. Вы же умные люди и тут очень долго находитесь, тратите много денег и еще очень много потратите. Продолжать мы это можем столько, сколько захотим. Вы пробудете у нас 5-8 лет и по итогу придем к одному". У меня даже осталась на телефоне где-то запись этого разговора, юрист наших обвинителей не видел, что я его записываю.
- Есть ли предположение, для чего они вынуждали вас принять обвинение и затягивали процесс, какая юристу и охранникам парка была от этого выгода?
- Наш случай далеко не единичный. До нас были китайцы, которые с нами выходили на связь и рассказывали свою историю. Их тоже задержали сотрудники того же парка. Только вот им, по их рассказам, не давали связаться с родственниками до тех пор, пока они не примут обвинения.
Как мы узнали позже, по закону Шри-Ланки штраф, который суд взыскивает с осужденных, полностью получает начальник той организации, которая тебя задержала. В нашем случае - это директор национального парка. Он может тратить эти средства на премии сотрудникам или на покупки. Первый адвокат так сильно убеждал нас в нашей вине, что сложилось впечатление, что он тоже с ними в доле.
- Почему вы все-таки решили принять обвинения и выбрать штраф?
- На это повлияли проблемы со здоровьем. Кроме моих язв и гастрита, товарищ сломал ногу. У него был тяжелый оскольчатый перелом малой берцовой кости. Нужна была операция, которую не сделали бы нормально в Шри-Ланке, там он мог просто остаться без ноги. Также была и сложная финансовая ситуация. Последней каплей стало сообщение моей жены, что она от меня уходит. Мы на тот момент были вместе 10 лет.
Тогда я понял, что у меня больше не осталось ни моральных, ни физических сил сражаться. Я пошел к ребятам, объяснил ситуацию, что готов принять обвинения, и мои друзья решили меня поддержать. Они тоже видели, что смысла бороться уже нет - нам дали понять, что мы тут будем многие годы, если не согласимся на их условия. В итоге каждому из нас назначили штраф в размере 2 млн 885 тыс. шри-ланкийских рупий, на наши деньги по тому курсу это примерно 1 млн 116 тыс. рублей на каждого.
В тот момент с нами связался международный фонд Шодиева, который помог с выплатой необходимой суммы и с возвращением домой. В итоге нам отдали только паспорта - ни телефоны, ни фотоаппараты, ни вещи, ни мои резиновые тапочки - ничего не вернули.
- Как был организован процесс вашего возвращения домой?
- Фонд нам приобрел билеты на самолет. Вылет был уже на следующий день после заседания, на котором мы выплатили штраф. Хозяин гостиницы бесплатно отвез нас в аэропорт, где тоже не обошлось без проблем. На пропускном пункте посмотрели паспорта и сказали, что мы просрочили визу на два года. Несмотря на то, что у нас были все документы из суда, оператор указывал на отсутствие у них единой базы данных для проверки информации. Теперь сотрудники аэропорта начали требовать выплатить штраф за просроченную визу. В итоге мы позвонили в посольство, там уже проблему решили.
- Вы более полугода находитесь в России. Есть ли у вас желание постараться добиться справедливости по вашему делу, или же оставите это все в прошлом?
- С одной стороны, я привез с собой килограммов 15 судебных документов на сингальском языке. Есть также записи угроз от юриста. В принципе, на основании этого, конечно, можно было бы обратиться в международный суд, но у нас, к сожалению, сейчас такая ситуация, что я пока не представляю, как можно решить нашу проблему на международном уровне. Считаю, что можно было бы добиться если не компенсации, то хотя бы морального удовлетворения, чтобы мы им тоже доставили хлопот.
- Какие у вас сейчас планы на будущее? Хочется ли вам еще куда-то поехать за границу с точки зрения научной деятельности, или, может, у вас есть какие-то цели в плане работы?
- Несмотря на этот горький опыт, ставить точку на путешествиях не стоит. Но теперь нужно будет значительно аккуратнее относиться к таким опасностям и вероятности их возникновения. Тем, кто путешествует в азиатские страны или в те места, где может быть несправедливое правосудие, стоит бояться не только того, что в чужой стране их могут ограбить, но и того, что случилось со мной. Следует принимать во внимание такие проблемы и предупреждать их возникновение. Нужно вести видеосъемку задержания или того, что происходит с вами как с туристами. Сейчас в ближайших планах у меня нет путешествий, на данный момент все еще идет восстановление после Шри-Ланки - моральное, физическое и финансовое. Буду фокусировать свое внимание непосредственно на работе.
