В марте 2020 года УФСБ России по Ростовской области рассекретило документы "О злодеяниях немецко-фашистских войск на территории Дона". Тогда историки, краеведы и поисковики региона получили информацию о ранее неизвестных массовых захоронениях времен Великой Отечественной войны. Для участников регионального отделения "Поискового движения России" были определены приоритетные направления работ и составлена программа мероприятий, однако планам поисковиков помешали ограничения, введенные из-за коронавируса. О том, как изменилась работа отрядов в условиях COVID-19, и что они планируют делать после снятия ограничений, рассказал руководитель Ростовского отделения общероссийского общественного движения по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества "Поисковое движение России" Владимир Щербанов.
- Владимир Кириллович, как повлияла пандемия коронавируса на работу отрядов-участников поискового движения?
- Все это время поисковые работы просто не могли проводиться. Во-первых, были приняты постановления, запрещающие массовые мероприятия. Во-вторых, все кафе и столовые в районах были закрыты, а некоторые не начали работу в обычном режиме до сих пор, и нам, соответственно, сложно обеспечить людей трехразовым питанием. Хотя бы из-за этого мы уже не можем выводить людей, ведь по первоочередным районам планируются работы до 15 человек - и это только поисковиков и только в первый период, пока не будут найдены места захоронений. Дальше мы вызываем специалистов Следственного комитета, и с ними должны проводить основной этап поисково-эксгумационных работ.
Тем не менее, за период распространения коронавируса мы проводили некоторые выезды на полевые работы, хотя и в ограниченном составе. Так, за апрель и май у нас было три вызова из администраций районов области по проверке мест, где, по рассказам местных жителей, могли быть останки погибших во время Великой Отечественной войны. На такие вызовы мы вынуждены были отправлять группы не более двух человек. В Аксайском районе, к примеру, в апреле местный житель обнаружил на поверхности человеческие кости. Мы направили туда двух человек из казачьего поискового отряда "Донцы" Аксайского района. Действительно, были найдены останки человека, погибшего в 1942 году. Видимо, это был сапер, потому что у него были полностью оторваны кисти рук, и в теле было множество элементов от мины. В Веселовский район мы тоже направили двух человек, но они вынуждены были задержаться. До конца июня они отработали несколько дней и подняли останки сначала трех человек, а потом останки еще 53 человек. Пришлось подключать двух местных ребят для помощи - больше было нельзя.
Но нужно понимать, что наша работа не ограничивается полевыми поисковыми работами, мы постоянно работаем с архивными документами, с воспоминаниями очевидцев, запросами родственников. Сейчас идет большой анализ документов - до конца июня нами подготовлено шесть статей в различные журналы и газеты по событиям Великой Отечественной войны. Некоторые уже изданы, некоторые лежат в редакциях для дальнейшей публикации.
- Какие мероприятия и памятные акции вы планируете провести в ближайшее время?
- Мы продолжаем работать в рамках акции "Без срока давности", и в ближайшее время у нас остаются мероприятия по первоочередным местам поисковых работ - это город Новошахтинск и Октябрьский сельский район. В городе Шахты также есть две локации, где по документам может находиться более 20 расстрельных ям с уничтоженными фашистами мирными гражданами. Город Сальск - там одна точка. Также у нас есть локации в Миллерово, Красносулинском районе и Ростове-на-Дону. Пока будем проводить разведывательные работы по два-три человека. Ребята начинают выезжать, делать осмотр, фотографировать места.
Кроме этого, к 9 мая в рамках президентского гранта мы подготовили пять книг по событиям Великой Отечественной войны в Ростовской области. Например, впервые вышла книга "Казачья слава Дона", где мы провели большой анализ по наградам наших земляков, которые сражались в кавалеристских и казачьих частях во время войны. Книга получилось достаточно объемная, мы смогли упомянуть почти тысячу человек и рассказать об их наградах. 22 июня провели ее первую презентацию в Боковском районе. Но по причине ограничений мы не можем провести презентации в других районах и городах, хотя нас уже ждут.
- После раскрытия ранее секретных документов в марте этого года вы назвали пять мест в Ростовской области, где начнут работать поисковики: это Ростов-на-Дону, Новошахтинск, Миллеровский район, Шахты и Сальский район. Перечень этих направлений не изменился? Начались ли работы в названных местах?
- К этому перечню добавился Красносулинский район. Там мы будем проводить разведку, и не исключено, что он тоже станет первоочередным для нас. Если подтвердятся данные в тех документах, которые нам предоставили архивисты, мы готовы выехать в ближайшее время в этот район вместе с представителями ФСБ и Следственного комитета. Но пока мы ждем полной отмены ограничений.
Если говорить о проведении работ по этим местам, в город Новошахтинск уже сделан первый выезд - пристрелочный. К сожалению, мы не смогли встретиться ни с администрацией, ни со старожилами. Тем не менее, в первом месте рекогносцировка уже проведена. То же самое по городу Шахты: наши специалисты проехали по территориям, которые были отмечены в архивных документах, просмотрели эти места, сфотографировали.
- Будут ли в этом году вестись поисковые работы в Ростове-на-Дону, где раскопки осложнены высокой плотностью застройки?
- Да, будут. Это место за железной дорогой в районе РГУПСа. Захоронения расположены в черте города, поэтому там есть серьезные ограничения и сложности, поскольку основная их часть находится под стоящими постройками. Мы уже пару раз выезжали туда, но выезды сами по себе ничего не дают - нужно проверять щупами, металлодетекторами на тех небольших участках, которые остались между домами. О чем-то можно говорить, если будут обнаружены следы 20 ям с захоронениями, указанных в рассекреченных документах.
Но если будут обнаружены останки, сколько мы сможем поднять? Боюсь, что даже одну яму не сможем из-за близости построек и коммуникаций. А их там было 20. Поэтому, к сожалению, по Ростову у нас будет не столько поисковая работа, сколько обследование места и установка мемориального знака. Также временный знак мы 22 июня открыли в Ворошиловском районе на месте гибели 80 защитников Ростова-на-Дону, погибших в госпитале за два дня до второго взятия города немцами. К сожалению, место утеряно, застроено, и нам пришлось открыть временный камень поблизости от места их захоронения. На этом месте будет построен памятник с фамилиями. Наверное, такая же ситуация будет и с гражданскими, расстрелянными в том месте, данные о которых нам передали архивисты.
- Как проходит дальнейшее изучение рассекреченных материалов ФСБ?
- Работа продолжается. Мы договорились с архивом и куратором от ФСБ, чтобы наш человек просматривал документы для более точного определения мест поиска. Если архивисты смотрят документы в целом, то наша задача – найти привязки и определить непосредственные места, где искать захоронения. Так что информация пополняется. Но без выезда на места и без привязки сведений из архивов с ситуацией на месте сузить районы поиска и локализовать места не удастся. Особенно это касается леса под Шахтами - там будет очень сложно провести работу и определить захоронения.
Еще мы заказали аэрофотосъемку, которую делали гитлеровцы в 1943 году. Там будут отмечены ямы, воронки и, возможно, места захоронения. Но опять же, из-за коронавируса с марта не работают архивы США, где находится эта аэрофотосъемка.
- Новая информация о погибших в годы Великой Отечественной войны помогла пролить свет на находки, обнаруженные ранее?
- Так получилось с включением в перечень приоритетных исследований кирпичного завода города Сальск. Дело в том, что 8-9 лет назад мы работали по вызову местной администрации. Там во время строительных работ были обнаружены человеческие останки. Мы выехали, не зная, кто там погребен, и в итоге подняли более 100 человек. По останкам было видно, что большинство из них - женщины и люди старшего возраста. Были и останки нескольких детей. То есть это явно захоронение мирных жителей, а не солдат. Уже потом мы получили подтверждения от старожилов, что там расстреливали беженцев из Украины - Сталинской и Ворошиловградской областей. А сейчас подтверждение найдено и по архивным документам.
Почему их расстреляли, пока трудно сказать. Но когда архивисты в этом году подняли документы, то оказалось, что в районе кирпичного завода находится около 18 ям, в которых проводили расстрелы мирных жителей. И вот одну из таких ям мы, видимо, нашли тогда. Поэтому мы попросили включить Сальский район в число первоочередных направлений, и там мы планируем найти уже оставшиеся ямы.
- Какие наиболее значимые, на ваш взгляд, находки сделали отряды за последнее время?
- В последнее время мы не вели больших работ на местах боев, а работали в основном по вызовам. Например, на вызове в Веселовском районе, как я уже говорил, вместо одиночного захоронения мы нашли останки 56 человек. Из них часть оказались в валенках, часть в ботинках, часть в шинелях, а часть в морских бушлатах с морскими пуговицами. Некоторые были частично раздеты, поскольку вещи были нужны живым. По этой же причине документов не было найдено, а из личных предметов подняли только мундштуки и пару ложек. У некоторых были значки "Гвардия". Все это были ребята из 49-й и 33-й гвардейских стрелковых дивизий 2-й гвардейской армии. Моряки тихоокеанцы были как раз в 33-й гвардейской стрелковой дивизии. К сожалению, подписных вещей мы не нашли.
Кроме того, 22 июня наши коллеги сделали выезд на место воздушного боя в поле Боковского района. Там они нашли обломки нашего самолета, и, таким образом, подтвердилась история гибели штурмовика, который врезался в колонну немецкой техники, потому что кроме деталей самолета были обнаружены и обломки автомобилей. На выезде было только три человека, поэтому в будущем планируется продолжить эту работу, чтобы поднять крупные обломки самолета и точно установить экипаж.
- По всей стране постепенно снимаются ограничения по коронавирусу. Планируются ли совместные работы с поисковиками из других регионов РФ?
- Да, конечно. Например, в ближайшее время планируется ежегодная международная поисковая экспедиция в Крыму, куда ростовчане выезжают уже 39 лет подряд. Речь идет о подземельях Аджимушкая, под Керчью. Работы планируется начать 19 июля, списки мы подали, и готовимся к выезду. В данной ситуации не исключено, что на несколько дней будут сдвинуты сроки даже этой международной экспедиции. Помимо ребят из 12 регионов России, в экспедиции обычно участвуют наши коллеги с Украины, но смогут ли они сейчас приехать – не знаем. Думаем, эта вахта состоится и как всегда даст интересные находки.
Кроме этого, мы ждем осенний этап межрегиональной Вахты памяти в Шолоховском, Боковском районах и на бывшей линии "Миус-фронта".
- Реставрация и благоустройство военных мемориалов - одно из направлений деятельности поисковых отрядов. Будут ли открыты новые места памяти в Ростовской области в этом году?
- Я уже сказал об одном новом месте памяти в Ростове-на-Дону в Ворошиловском районе, недалеко от церкви Сурб Хач. А в городе Новошахтинск в рамках гранта президента совместно с администрацией города мы изготовили памятник 82 бойцам, умершим в госпитале в 1941 году. Памятник уже готов, но открыть его мы не можем, пока не будет дано разрешение. Планируется также большое открытие памятников в Верхне-Донском и Шолоховском районах, где с осени прошлого года мы поднимали более 90 останков казаков, погибших в годы гражданской войны. Они были зарублены или расстреляны на верхнем Дону. Работа продолжается, и, надеюсь, захоронение произойдет к осени этого года. Тогда будем думать об установке большого памятника.
Кроме того, наш поисковый отряд "Русич" занимается старым кладбищем города Сальска, где захоронены погибшие в госпиталях в 1942-1943 годы. По архивным данным, нами уже установлены имена более 100 захороненных человек в разных могилах. Практически такая же работа ведется в Ростове - студенческий отряд "Будем помнить" РГЭУ РИНХ занимается Братским кладбищем. Перед 22 июня они провели там основательный субботник. Сейчас идет процесс составления полных списков захороненных на нашем Братском кладбище.
