Петербург отмечает 70-ю годовщину полного освобождения города от фашистской блокады. Власти города заявили, что северной столице необходим более крупный музей блокады, губернатор Георгий Полтавченко дал поручение найти участок для строительства нового здания. О перспективах и проблемах действующего Музея обороны и блокады Ленинграда в Соляном переулке в интервью "Интерфаксу" рассказал директор музея Сергей Курносов.
- Сергей Юрьевич, вы стали директором менее четырех месяцев назад. Что привело вас в Музей блокады?
- По велению души я военный историк. Много лет работал в Военно-морском музее. Какое-то время я был заведующим сектором Великой Отечественной войны, так что эта тематика для меня близка и понятна. Как многие ленинградцы, я тоже из блокадной семьи. У меня один дед погиб на Пулковских высотах в 1943 году, второй всю войну находился в Ленинграде, обе бабушки были из города эвакуированы, а прадед умер здесь от голода.
По работе я был связан с Музеем обороны и блокады, потому что наши музеи сотрудничали, делали совместные выставки. Когда я пришел сюда, я уже знал людей, которые здесь работают, проблемы музея, специфику работы.
- Но вы могли выбрать не такой проблемный музей…
Когда в июле 2013 года представители комитета по культуре Санкт-Петербурга предложили мне перейти сюда, в Музей обороны и блокады Ленинграда, они знали, что я умею работать быстро, и военная тематика мне близка. Очевидно, приглашали целенаправленно. Причем приглашение совпало с моментом, когда я готовил открытие Военно-морского музея для посетителей ко Дню ВМФ, был "в запарке", очень злой на министерство обороны и потому согласился уйти из музея, которому отдал семнадцать лет своей жизни.
К тому же мне действительно важно, чтобы Музей обороны и блокады Ленинграда развивался, вышел на другой качественный уровень. Чтобы он стал соответствовать по своим масштабам масштабу трагедии и подвига ленинградцев.
- Можно ли подвести первые итоги вашей деятельности на посту директора?
- Пока музей живет своей нормальной жизнью, и это, пожалуй, главное достижение. Один директор пришел, другой ушел, и на работе музея это никак не отразилось. Пока я не уволил ни одного сотрудника. Мы перевыполнили план 2013-го года. Вы видите, мероприятия проходят, посетители идут. Все под контролем, а это главная задача директора.
Наверное, это можно отнести к теме достижений: удалось немножко подтолкнуть вопрос решения проблемы с помещениями музея. В музее сейчас по две-три съемочные группы в день, телефон разрывается от звонков. Это политика музея, направленная на то, чтобы воспользоваться юбилеем для решения главной, единственной большой проблемы музея. Проблема эта – недостаток помещений. Все остальное разрешимо в рабочем порядке.
Музей полностью исчерпал все возможности развития на имеющихся площадях. Мы можем открывать выставки, делать какие-то проекты, но это похоже на повторение пройденного. Появится возможность расшириться, получить дополнительно хотя бы один квадратный метр и сделать там то, что не делалось раньше, — будет и развитие музея. Пока мы сидим все в тех же тесных стенах, мы вынуждены будем повторяться. А если живой организм не развивается, он начинает угасать.
- Председатель городского комитета по культуре Василий Панкратов заявлял, что расширить действующий музей в Соляном переулке невозможно.
- Проблема есть, и пока мы уперлись в стену, которую выстроило вокруг нас министерство обороны. Отвоевать Соляной городок тяжело, потому что упущено время. Если раньше все помещения Соляного городка принадлежали военным учреждениям, то в результате "сердюковских реформ" одно из учреждений, которое находилось здесь, акционировалось, а часть помещений вообще продали. Конкретно над музеем, над нашей головой, находится частная гостиница.
- Сложно умещать экспонаты на такой маленькой площади?
- Ранее, в 1944–1953 годах, экспозиция нашего музея занимала 37 залов. У нас было 40 тысяч квадратных метров. Сейчас – чуть более тысячи, и только один зал.
При этом фонды очень богатые. В старом Музее обороны Ленинграда насчитывалось примерно 38 тысяч музейных предметов. Сейчас у нас 51 тысяча предметов и 17 тысяч томов научной библиотеки. А в зале выставлено в лучшем случае три процента от того, что мы имеем.
- То есть большая часть экспонатов лежит в хранилище годами?
- По сути, с возрождения музея в 1989 году. Прирост коллекции у нас огромный. Люди продолжают дарить предметы, связанные с блокадой и обороной города. Поток не иссякает, а помещений больше не становится.
- Что представляет наибольшую сложность в борьбе за расширение площадей?
- Самая большая проблема в том, что окружающие нас учреждения не находятся в ведении городской администрации. Соответственно, предоставить нам эти помещения город не может при всем желании. Научно-исследовательский центр авиационной техники и вооружения – это собственность военных, ОАО «234-е строительное управление», подразделение небезызвестного Оборонсервиса – это акционерная собственность. Гостиница – частная собственность.
Вы знаете, у нас государством юридически хорошо защищены права акционерных обществ и права частников. Обратный ход дать очень сложно. Хотя у меня вызывает сомнения правомочность решений, по которым федеральное здание, памятник архитектуры, оказалось в акционерной, а тем более в частной собственности.
- Могла ли, на ваш взгляд, администрация музея противостоять этому процессу?
- Наверное, нет. Мы в подчинении города. Мы не можем больше, чем может город. Минобороны – федералы. Поэтому решение о выделении нам дополнительных площадей в Соляном городке может принять только федеральная власть. Поверьте, наши письма доходили и до министра обороны, и до президента, но, к сожалению, пока решение не принято. Тут нужна просто политическая воля.
- Значит, либо Минобороны заставят, либо оно изменит позицию под влиянием общественности?
- Второй вариант – это вряд ли. Я думаю, что это возможно только при первом варианте развития событий. Безусловно, администрация Санкт-Петербурга на нашей стороне. В поддержку Музея обороны и блокады Ленинграда высказывался и губернатор Георгий Полтавченко, и вице-губернатор Василий Кичеджи, и председатель комитета по культуре Василий Панкратов, советникам президента по культуре наши проблемы хорошо известны – я имею в виду и Владимира Толстого, и Михаила Пиотровского. Нас также поддерживает генеральный директор Президентской библиотеки имени Б. Н. Ельцина Александр Вершинин. Недостатка в могучих союзниках мы не испытываем. Осталось только принять решение там, наверху. Переломить ситуацию.
- Какое будущее может ждать Музей обороны и блокады Ленинграда?
- Расширение существующего музея в Соляном городке – это вариант "А", от которого мы не отступим. Будем добиваться, будем надеяться. Но всегда должен быть вариант "Б". А желательно еще и "В".
Вариант "Б" у нас есть, и он уже озвучен городской администрацией. В помещениях в Соляном переулке мы оставим только штаб-квартиру, основную экспозицию. Возможно, впоследствии она будет перестроена и посвящена не только и не столько истории борьбы за Ленинград, сколько истории самого "репрессированного" в 1949–1953 годах Музея обороны Ленинграда.
Городская администрация планирует предоставить участок земли, на которой по специальному проекту будет построено новое современное здание для нашего музея. Есть места, которые не относятся к центру города, но при этом связаны с обороной и блокадой Ленинграда – вариантов очень много. Если нам предложат построить здание в знаковом месте, с хорошей транспортной доступностью для посетителей, но не совсем в центре, – почему нет?
Третий вариант – это расширение музея за счет создания филиалов. Причем этот вариант не исключает ни первого, ни второго. Есть много зданий и помещений в нашем городе, имеющих непосредственное отношение к блокаде. Например, подстанция, которая весной 1942 года дала ток для трамваев. Вы знаете, какой праздник это был для всех ленинградцев. Это здание вполне достойно музеефикации, к тому же оно находится недалеко от нашего музея.
- Новое здание будет строиться не один год.
- Торопиться ни в коем случае не надо. Музейное дело суеты не терпит. Мы имеем дело с раритетами, хрупкими сокровищами, которые нельзя перевозить КамАЗами и складировать на голом полу. Пусть лучше этот музей возводится долго, но процесс будет под жестким контролем, прозрачен, и будет построено то, что нужно по проекту.
- Тем временем живых блокадников становится все меньше.
- Самому молодому блокаднику, человеку, который родился в 1943 году, сейчас исполнится 71 год. А нам бы хотелось, чтобы поколение, которое помнит блокадный город и созданный в годы войны Музей обороны Ленинграда, увидело наш музей обновленным.
- Не боитесь ли вы, что после торжеств, посвященных 70-летию освобождения города, интерес властей к музею угаснет?
- Конечно, не хотелось бы. Хотя юбилейные даты имеют особенность повторяться. Для меня этот год очень важен, потому что для нашего музея это год трех юбилеев, и следующая такая возможность выпадет через пять лет. Это год 70-летия полного освобождения Ленинграда от блокады, 30-го апреля наш музей будет праздновать 70-летие со дня своего открытия, и 8-го сентября мы будем отмечать 25-летие возрождение нашего музея.
Поэтому мы надеемся, что весь год музей будет на слуху и на виду. Мы надеемся, что о нас не забудут. И даже если строительство нового здания не начнется в 2014 году, важно, чтобы хотя бы решение было принято. Концепция нового музея была бы намечена, конкурс проектов прошел. В этот юбилейный год нам важно, чтобы музей сделал шаг вперед, и власти в отношении него перешли от слов к делу.
Надеюсь, что наша проблема с помещениями будет решена либо к 75-летию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады, либо к 75-летию Великой Победы. Это было бы очень хорошо. Государственный мемориальный музей обороны и блокады Ленинграда посвящен трагедии и победе государственного масштаба, является одним из самых знаковых музеев нашего города-героя. Столь важный музей не может быть обречен на прозябание.
