Подводная археология в Крыму получила новый толчок к развитию с воссоединением полуострова с Россией, стали возможны более сложные исследования. Однако найденных у берегов полуострова объектов юридически до сих пор не существует. О проблемах и достижениях отрасли "Интерфаксу" рассказал замдиректора по научной работе ГБУ "Черноморский центр подводных исследований", директор музея подводной археологии в Феодосии Виктор Вахонеев.
- Черноморский центр подводных исследований начал работу еще до воссоединения Крыма с РФ. Что изменилось в вашей работе после весны 2014 года?
- За последние пять лет в подводной археологии, в исследованиях очень усилилось методическое обоснование проведения работ. Институт археологии РАН в этом году принял новые правила проведения подводных археологических исследований - это достаточно современные требования к качеству проведения работ.
Серьезно усилилось материально-техническое обеспечение. Сегодня наш технический арсенал средств для поиска предметов, проведения раскопок достаточно серьезный. Например, мы можем работать даже при условии нулевой видимости.
Но при этом есть моменты, где мы оказались на шаг назад. К примеру, до сих пор не решены вопросы постановки на государственный учет подводных памятников, то есть в юридическом поле их не существует. Соответственно, мы юридически не можем проводить весь комплекс мероприятий по их защите и сохранению. Если тот или иной объект сегодня повредят, не будет оснований привлечь никого к ответственности.
Несмотря на то, что мы ежегодно проводим "круглые столы", общаемся с депутатами Госдумы, профильным комитетом, новый закон, который бы легализовал объекты подводной археологии, не принят. Речь идет о поправках в несколько законов. Дело в том, что полномочия по охране объектов культурного наследия переданы регионам, и так получилось, что водная акватория не относится к территории субъектов РФ.
К примеру, такой юридический казус: в соответствии с законом о кадастре и регистре, каждый объект культурного наследия обязан иметь кадастровый номер земельного участка, а под водой кадастра у нас нет. То есть по этому закону зарегистрировать объект мы не можем.
Эти вопросы нужно решить, и процесс запущен: мы надеемся, что в ближайшее время законопроект будет принят.
Кроме того, Россия не ратифицировала конвенцию ЮНЕСКО по защите подводного культурного наследия, в отличие от Украины. В принципе, мы принимаем основные ее положения за основу, но ратификация в целом, насколько я знаю, не планируется.
- Ранее неоднократно сообщалось о планах открыть подводные музеи для дайверов. Что препятствует реализации таких проектов?
- Как раз одна из причин - отсутствие юридического статуса объектов, это во-первых. Во-вторых, нет балансодержателей водных акваторий. Как только мы решим проблемы с регистрацией, тогда вернемся к практической реализации планов.
Сегодня серьезно прорабатываются теоретические основы создания таких музеев, за последнее время опубликовано даже несколько монографий по этому поводу. Более того, предпринимается попытка создания такого музея в Кронштадте, где наши коллеги из Петербурга планируют создать музей на базе Петровского дока: не поднимая на поверхность, перевезти туда деревянные корабли начала XVIII века.
Всему свое время. Думаю, подводные парки могут появиться, но всегда тяжело быть первым. Оценок возможной стоимости таких объектов пока нет, будем привлекать организации после решения всех теоретических и законодательных вопросов.
В принципе, любой подводный объект может стать базой для подводного музея. Но важное условие - археологи должны закончить изучение. Практика погружаться на объекты, где еще проводятся исследования, порочна: дайвер может несознательно что-нибудь повредить.
- Сколько, по вашим данным, может находиться затонувших объектов у берегов Крыма? Сколько из них исследовано?
- По нашим подсчетам, на дне - около 2 тысяч объектов, которые затонули с древности до конца Великой Отечественной войны. Из них обнаружено примерно полторы сотни, а изучено - несколько десятков.
К 2014 году в акватории Крыма было паспортизировано 36 объектов подводного культурного наследия, после работа была остановлена, пока не будет принята законодательная база.
Но нам еще мало известно о том, что находится глубже 100 метров, мы только начинаем для себя открывать мир глубоководной археологии. До 100 метров мы практически все зафиксировали, а глубже - это дело будущего. Так как в период античности у берегов Крыма было активное судоходство, теоретически могут быть найдены древние деревянные корабли в идеальном состоянии - сероводородный слой позволяет сохранять корабли практически нетронутыми.
На данный момент самый древний из найденных в Крыму объектов - торговый греческий корабль IV века до н.э., который перевозил амфоры из города Гераклеи. Его изучали в 60-е годы в озере Донузлав, тогда же была попытка зарождения научной школы подводной археологии в Советском Союзе. При этом среди найденных артефактов есть предметы старше - например, каменные якоря эпохи бронзы.
Кстати, самый древний из найденных в мире кораблей был обнаружен в прошлом году у берегов Турции, он XVII века до н.э.
- Ваши коллеги из Севастополя заявляют о планах открыть депозитарий для найденных под водой предметов в музейном комплексе на бывшей базе подводных лодок в Балаклаве. Чем этот проект отличается от идеи музеев под водой? Может ли он заменить их?
- Это хранилище объектов, которые решают не поднимать на поверхность, а перенести. Мы критически относимся к таким попыткам, потому что в соответствии с современными правилами и международными стандартами желательно изучать объекты in situ, то есть в непотревоженном состоянии. Мое мнение, что лучше либо поднимать на поверхность и реставрировать, чтобы можно было в музее посмотреть, либо оставлять на месте.
- Каковы самые значимые итоги сезона-2019 подводной археологии в Крыму? Что удалось найти на морском дне непосредственно в этом году?
- Археология, как наука, не гонится за какими-то сенсациями. Это наше главное отличие от мародеров и тех, кто пытается пиариться на археологии. Это скрупулезная многолетняя работа - мы можем десятки лет раскапывать один памятник, но это будет систематическая планомерная работа. Можно, конечно, чаще делать открытия, но при этом не проводить качественные исследования.
В этом году мы провели девятый полевой сезон по исследованию античного городища Акра (древнегреческий портовый город Боспорского царства, существовавший с конца VI века до н.э. по IV век н.э., который называют крымской Атлантидой - ИФ). Среди прочего мы изучили оборонительную систему города и дошли до конца оборонительной стены. Она оказалась на глубине 3,6 метра по балтийской системе. Соответственно, это тот уровень моря, который в древности был береговой зоной. Очень много спорили, на сколько метров в античности поднялась вода. Версии были - от 2 до 10 метров. В этом году благодаря исследованию мы ответили на этот вопрос: уровень моря в античности был на 3,6 метра ниже современного.
Кроме того, мы продолжили исследования в акватории юго-восточного Крыма - Судака, Нового Света, Феодосии.
- В районе Нового Света находится торговая галера из итальянской Пизы, которая потерпела крушение в XIII веке. Что дало ее исследование?
- Пизанская галера, обнаруженная еще в 60-е годы, потерпела крушение в августе 1277 года у берегов Нового Света. Она была сожжена в бою с генуэзским кораблем и затонула на глубине 12 метров. Она перевозила большое количество амфор и поливной столовой посуды. Полива - это глазурь. Многие тарелки, миски имеют разнообразные изображения - животных, рыб, геометрических фигур. Это товар, который привезли на реализацию к берегам Крыма.
Ее планомерное исследование, начатое в 1999 году, было продолжено в этом году. Поднято большое число амфор, столовой посуды. Она позволяет нам изучать географию торговых путей, экономических связей. Есть предметы, которые вообще были в Испании и Италии изготовлены, большая часть - с территории Византии. Кроме того, мы там даже фрагменты оружия находили - мечей.
Мы подняли в этом году очень интересные артефакты, которые передали на днях в музей подводной археологии в Феодосии. Конечно, такие объекты изучают десятилетиями - еще лет 40 там будут копать.
- Определены ли уже планы на будущий сезон исследования Акры?
- Продолжим исследовать один из строительных комплексов, который уже был начат. А также мы вернемся к раскопкам на берегу, где находится примерно 10% города. Планируем раскоп площадью 100 кв. м.
- Поясните, в чем состоит сложность обнаружения некоторых затопленных кораблей, о которых немало информации - например, периода Великой Отечественной войны? До сих пор не удалось найти теплоход "Армения", потопленный осенью 1941 года немецкой авиацией недалеко от Ялты. Как вы думаете, почему?
- Для мелководных объектов никак сложностей практически нет, сегодня достаточно большой арсенал технических средств: гидролокаторы, магнитометры, профилографы. Мы даже можем под слоем ила просканировать и узнать, какие объекты там находятся. А вот поиск того, что находится глубже 100 метров, сложно организовать. "Армения" затонула как раз на таких глубинах (это одна из крупнейших морских катастроф в истории, погибло от 5 до 7 тыс. человек - ИФ). Систематически закрывать квадрат за квадратом на этой глубине достаточно тяжело.
В Черном море у берегов Крыма идет так называемый свал - гористый склон на глубинах выше 40 метров, то есть очень сложный рельеф. Это приводит к тому, что мы не всегда можем свое техническое оснащение погружать в воду и маневрировать.
- Большая дискуссия развернулась из-за остановки работ на затонувшем более 100 лет назад у побережья Крыма пароходе "Генерал Коцебу", на котором якобы могут находиться картины Ивана Айвазовского. Есть ли хоть какое-то подтверждение того, то там, действительно, могут быть полотна известного мариниста?
- Этот объект был обнаружен нашими сотрудниками близ мыса Тарханкут на западе Крыма в 2015 году. В прошлом году его исследованием занялись общественники, и получилось так, что на борту не было ни одного археолога. Несмотря на полученный президентский грант, грамотных специалистов не привлекли. Поэтому ученые скептически, но с вниманием относились к этим исследованиям.
Конечно, грантовая система требует определенных сенсаций. Нам известно, что, действительно, Айвазовский провел чуть больше недели на этом пароходе, когда плавал на открытие Суэцкого канала в 1869 году. Известно, что Айвазовский был очень трудолюбивым человеком и буквально за один день мог написать полотно. Конечно, находясь больше недели на судне, скорее всего, он работал. Отсюда родилось предположение, что какую-то из картин он мог подарить капитану. А когда аквалангисты погрузились и обнаружили рамы, картины в которых не сохранились, появилась эта версия. Конечно, эта красивая легенда не имеет под собой никакой основы - картины могли быть другие. Корабль утонул в 1895 году, и маловероятно, что полотно великого мариниста висело на простом пароходе.
- Есть ли в подводной археологии понятие "черных археологов"? Какой урон они наносят?
- Специалисты критично относятся к термину "черный археолог", поскольку слово "археолог" подразумевает серьезную профессиональную подготовку. Мы их называем просто грабителями или мародерами.
Хочу сказать, что у побережья Крыма массовый грабеж, который наблюдался в 1990-е и 2000-е годы, остановился. Сегодня нет такого ажиотажа, грабежа, который наблюдался еще 10 лет назад. Причин этому много. Общество приходит к пониманию того, что наземное и подводное наследие нужно сохранять для потомков. Важную роль в этом играет популяризация, открытие музеев, работа с дайвинг-центрами, для которых разработаны этические нормы поведения. В целом сегодня массовости не наблюдаем, единичные случаи есть, но скорее несознательные.
Кроме того, появилась возможность обучиться на подводного археолога - в Севастопольском государственном университете впервые в РФ была открыта уникальная магистерская программа под названием "Морская археология".
- Взаимодействуете ли вы с иностранными специалистами в вашей работе, или все контакты прекратились в 2014 году?
- На уровне организаций эта работа приостановлена, но личные контакты продолжаются. Если взять исследование Акры, ежегодно объявляется конкурс Русского географического общества для волонтеров, которые хотят участвовать в экспедиции. Приезжали даже волонтеры из Колумбии. Конечно, поездки не носят официальный характер, но интерес сохраняется.
Мы ничего не теряем от отсутствия плотного взаимодействия с иностранными коллегами. Мы достаточно сформированы в этом направлении, можем самостоятельно проводить исследования. Наша методология и методика проведения исследований в некоторых местах превосходит общемировые практики.
РСТ призвал отельеров Крыма идти навстречу туристам и бесплатно продлевать проживание