С 1 января 2021 года вступит в силу поправка в закон об акционерных обществах, обязывающая все публичные акционерные общества проводить внутренний аудит. Как организовать работу соответствующей службы, чтобы выйти на новый уровень корпоративного управления, в интервью «Интерфаксу» рассказал директор профессиональной ассоциации «Институт внутренних аудиторов» Алексей Сонин.
– Алексей Михайлович, давайте сразу определим, что такое внутренний аудит, и зачем он нужен компании?
– Это независимая оценка всех систем и бизнес-процессов компании с предоставлением рекомендаций внутреннему пользователю – совету директоров и менеджменту. Если внешний аудит больше ориентирован на внешнюю же аудиторию, и его основная задача – сформировать мнение о достоверности финансовой отчетности организации, то цель внутреннего аудита – повышение эффективности. Внутренний аудит помогает руководству организации управлять рисками и достигать поставленных собственниками (акционерами) целей с наименьшими затратами ресурсов.
Кроме того, внутренний аудит способствует разрешению проблемы принципала-агента. Она состоит в возможном несовпадении интересов собственника, который владеет, но не управляет компанией, и наемного менеджера, который управляет, но не владеет. В этом случае внутренний аудит выступает как независимый источник информации и действенный инструмент контроля за действиями исполнительного руководства.
Но и для менеджмента, у которого, бывает, «замыливается глаз» в процессе принятия решений, внутренний аудит – не внутренний враг, а помощник, помогающий выявить все препятствия к достижению цели и убедиться, что принятые решения претворяются в жизнь.
Если внутренний аудит используется по назначению и выстраивается в соответствии с современными подходами, пользу от него сложно переоценить. Хотя он нужен далеко не каждой компании – здесь важно руководствоваться здравым смыслом и соизмерять выгоды и издержки. Но в крупных компаниях, в компаниях с разветвленной структурой, сложными процессами управления внутренний аудит просто необходим.
– Как вы считаете, компании готовы к вступлению в силу поправок?
– Думаю, да. Внутренний аудит существовал в крупных акционерных обществах и до изменения законодательства. Он мог по-другому называться, например, контрольно-ревизионное управление или служба внутреннего контроля, но по существу это были функции внутреннего аудита.
В пакете поправок в закон «Об акционерных обществах» N208-ФЗ, которые были приняты еще в 2018 году, этот инструмент получил законодательное закрепление. Закон в числе прочего отменил для акционерных обществ обязательность такого органа контроля, как ревизионная комиссия. Для публичных обществ стала обязательной организация внутреннего аудита и законодательно определен ее порядок. Непубличным предоставлен выбор между ревизионной комиссией и внутренним аудитом по решению акционеров, которое должно быть отражено в уставе общества.
Институт внутренних аудиторов (ИВА) принимал активное участие в подготовке этих изменений. Мы считаем, что они подтвердили значимость внутреннего аудита как одной из опор корпоративного управления.
– Какова сейчас ситуация на рынке внутреннего аудита: какая доля компаний проводит его собственными силами и какая привлекает экспертов со стороны? Ваш прогноз: изменится ли это соотношение?
– Я еще не встречал компаний, которые бы отдавали внутренний аудит на полный аутсорсинг, и не думаю, что такой способ организации когда-нибудь получит широкое применение в России. Как правило, услугами внешних специалистов пользуются, чтобы восполнить недостающие компетенции внутри собственных служб внутреннего аудита. Обычно это специализированные области знаний: информационные системы, актуарные расчеты, узкоспециальные вопросы производства. В прошлом году мы совместно с компанией Deloitte провели исследование о состоянии и тенденциях развития внутреннего аудита в России. В нем участвовали около сотни организаций нефинансового сектора, в большинстве своем крупные, более трети из них – публичные акционерные общества. Оно показало, что услугами сторонних экспертов на условиях косорсинга (то есть частичной передачи функций) пользуется примерно каждая пятая компания. Полагаю, что для косорсинга доля компаний, привлекающих внешних подрядчиков для целей внутреннего аудита, останется примерно на том же уровне – 20-30%.
– Собственный и привлеченный эксперт: какие плюсы и минусы этих вариантов нужно учесть при организации внутреннего аудита?
– Это зависит от потребностей компании на текущий момент и на долгосрочную перспективу. Внешний эксперт – это быстрота. Привлекая специалиста со стороны, можно оперативно получить требуемую экспертизу. А на то, чтобы найти или вырастить собственного эксперта внутри службы, потребуется время. Не говоря уже о том, что постоянный сотрудник – это и постоянные затраты.
Минус внешних экспертов в том, что это все-таки сторонние люди для компании. Они незнакомы с ее внутренней средой, культурой, и по большому счету, не живут ее интересами, в отличие от штатных сотрудников. К тому же, если все время привлекать специалистов извне, внутри организации так и не появится тех знаний, за которыми она обращается. Узкопрофильный эксперт оказал услугу и ушел, а нужных знаний в службе внутреннего аудита как не было, так и нет.
– Где заканчиваются границы полномочий внутреннего аудитора? Может ли он, например, приостановить сделку?
– Внутренний аудитор не может принимать управленческих решений. Независимость от функции управления – это базовый принцип. Если ты сам управленец, ты не можешь быть независимым от того, что ты делаешь, и объективно это оценивать. Здесь должна быть китайская стена. Внутренний аудитор может оценить эффект сделки для достижения целей компании или связанные с ней риски и дать рекомендацию. Но решение всегда остается за органами управления.
– Как обеспечить реальную независимость и некоррумпированность службы внутреннего аудита?
– Как я уже сказал, служба внутреннего аудита не принимает решений – это сводит к минимуму риск коррупции. Коррупция может касаться только тех, от кого зависят важные решения. Конечно, бывают ситуации, когда внутренних аудиторов пытаются подкупить, чтобы они не отражали в своих отчетах какие-то факты, но такие случаи достаточно редки.
Чтобы оставаться объективной, служба внутреннего аудита должна быть свободна от влияния исполнительного руководства и при этом наделена необходимыми ресурсами. Поэтому нужно вывести внутренний аудит на такой уровень подотчетности, который обеспечит его независимость. В соответствии с законом об акционерных обществах таким органом является совет директоров (наблюдательный совет). И это, в принципе, считается лучшей практикой во всем мире – подотчетность на уровне наблюдательного органа. Однако это будет работать только при одном условии. Если совет директоров действительно заинтересован во взаимодействии с внутренним аудитором и готов «прикрыть его спину» при возможных разногласиях с исполнительным руководством. Такие дискуссии, иногда довольно напряженные, встречаются на практике, это нормальная часть работы. Хотя, конечно, внутренний аудитор должен стремиться разрешать спорные вопросы непосредственно на уровне исполнительного руководства.
– Как определить KPI, чтобы внутренний аудит не стал тормозом работы компании?
– У любого показателя эффективности внутреннего аудита есть свои плюсы и минусы. Поэтому не существует какого-то шаблонного набора, каждая компания формирует свой список. Тем не менее, есть показатели, которые используются чаще других. Один из них – это удовлетворенность заказчиков (совета директоров и высшего исполнительного руководства). Внутренний аудит – это поддерживающая, сервисная функция. И соответственно, мерилом качества является удовлетворенность клиента. Померить это несложно – анкетирование, опросы, неформальные обсуждения на заседаниях.
Часто в качестве показателя используют количество рекомендаций внутреннего аудита, реализованных менеджментом компании. Показатель в принципе хороший, он показывает, насколько полезны рекомендации внутреннего аудита, сколько он подсветил слабых мест и рисков. Однако дать рекомендации – это одно, а выполнить их – совсем другое. На выполнение рекомендаций менеджментом внутренний аудит может оказывать только опосредованное влияние.
Теряет популярность показатель, который мы называем экономическим эффектом от деятельности внутреннего аудита. Это то, что можно легко «пощупать», измерить в деньгах. Наше исследование 2019 года показало, что сегодня он не входит в пятерку наиболее часто используемых, как 10-15 лет назад. И кстати, так не только в российских компаниях, которые мы опрашивали. В международных компаниях ситуация аналогичная, этот показатель в топ-5 не входит.
Дело в том, что внутренний аудит ориентирован не только на ретроспективу. То, что можно посчитать, – это обычно уже свершившиеся факты, материализовавшиеся риски. Переплаты по договорам, выбор не лучших поставщиков на тендере, существующие неэффективности в процессах и так далее. Современный внутренний аудит нацелен прежде всего на перспективу, на помощь в управлении рисками. А риски, они могут материализоваться, а могут и нет. Померить это – очень непростая задача. Но от этого роль внутреннего аудита не становится менее значимой.
– Можно ли говорить о каких-то тенденциях в развитии внутреннего аудита в России и в мире?
– Общемировым трендом стало как раз движение от контрольно-ревизионной функции к контрольно-аналитической и через нее – к консультационно-аналитической. Если на заре профессии внутренний аудитор позиционировался исключительно как ревизор, то теперь он берет на себя роль внутреннего консультанта. Восприятие внутреннего аудитора как инквизитора осталось в прошлом.
Понятно, что основной задачей внутреннего аудита остается проведение независимых объективных проверок (или, как это называют, предоставление гарантий), но консалтинговая составляющая проявляется все более четко. Сейчас распространено соотношение 80/20 (80% – аудиторские проверки, 20% – консультационные задания) с тенденцией к 70/30, но я встречал и компании с соотношением 50/50.
– Внутренний аудитор – относительно молодая профессия для России. Не столкнутся ли компании с кадровым дефицитом аудиторов после вступления в силу поправок?
– Да, кадровый голод ощущается уже в последние годы, профессиональных внутренних аудиторов не хватает. В российских вузах на эту профессию не учат. Кстати, мы в ИВА планируем это исправить в среднесрочной перспективе и в содружестве с вузами организовать подобное обучение в рамках соответствующих специализаций и направлений вузовского образования.
Программ профподготовки и переподготовки довольно мало, и их значительная часть на самом деле учит не внутреннему аудиту, а старой доброй ревизии. Ревизионная составляющая в работе внутреннего аудитора хотя и важна, но далеко не на первом месте. И есть некоторый риск, что вновь организованные службы внутреннего аудита начнут работать по мелочам, ловить несунов вместо того, чтобы помогать компании анализировать и решать системные проблемы, закрывать слабые места и использовать существующие возможности. Это может привести к разочарованию во внутреннем аудите тех собственников и акционеров, которые решат у себя организовать внутренний аудит, но не смогут найти хороших специалистов. Такой разрыв между потребностями и предложением на рынке внутренних аудиторов существует, и он может усугубиться.
– Как компания может понять, что внутренний аудитор, которого она нанимает, –специалист высокой квалификации?
– Таким свидетельством может быть общепризнанный во всем мире диплом CIA – Certified Internal Auditor, дипломированный внутренний аудитор. Наличие этого диплома говорит о высшем уровне профессионализма во внутреннем аудите. Кстати, его можно получить и в России, сдав экзамен на русском языке. Прием экзамена и подготовка к нему проводится в нашей стране уже 15 лет. Есть и российская сертификация – свидетельство о квалификации по профессиональному стандарту «Внутренний аудитор». Ее можно рассматривать как необходимое условие для работы во внутреннем аудите.
– Сейчас из-за пандемии многие компании перевели своих сотрудников на удаленную работу. Влияет ли это на организацию внутреннего аудита?
– По результатам нашего майского опроса 70% респондентов, руководителей служб внутреннего аудита, еще весной перевели своих сотрудников на полную удаленку, 30% – на частичную. Причем многие ушли на дистанционный формат сразу до конца года. Чисто технически работа внутреннего аудитора вполне это допускает, но, на мой взгляд, теряется важная составляющая. Внутреннему аудитору нужно непосредственное общение с менеджментом, чтобы донести суть проблемы, обосновать свою точку зрения, побудить действовать. Он не очередной проверяющий, его задача – помогать компании работать более эффективно. Так что при работе на дистанции важно помнить, что внутренний аудит – это не только отчеты и рекомендации, но и живой диалог.
– Ровно 20 лет назад внутренние аудиторы создали свое профессиональное сообщество. Что сделано за эти годы?
– Верно, в этом году Ассоциация «Институт внутренних аудиторов» отмечает юбилей. За это время численность Института возросла с 35 до 4 тыс. человек, нам удалось существенно повысить профессиональный уровень внутренних аудиторов и добиться формального закрепления профессии в законодательстве. Так, в 2015 году Минтруд России утвердил профессиональный стандарт «Внутренний аудитор», основным разработчиком которого стал Институт внутренних аудиторов. Минтруд также включил профессию внутреннего аудитора в свой Справочник востребованных на рынке труда новых и перспективных профессий. И, наконец, внутренний аудит законодательно признан необходимым элементом управления для публичных акционерных обществ.
Мы также принимали активное участие в работе над российским кодексом корпоративного управления, над методическими рекомендациями Росимущества по вопросам внутреннего аудита и внутреннего контроля, над изменениями в закон об акционерных обществах, о которых я уже упоминал.
Стремление представителей профессии к постоянному развитию и обмену опытом в рамках своего профессионального объединения способствовали тому, что внутренний аудит в компаниях вышел на принципиально новый уровень. Мы по-прежнему активно развиваем профессию и стремимся быть максимально полезными своим членам.
