В текущем году УГМК пришлось решать немало сложных бизнес-проблем, в числе которых падение цен на металлы и беспорядки на месторождении в Воронежской области. Несмотря на это, предприятия холдинга наращивают добычу первичного сырья и поддерживают производство цветных металлов на стабильном уровне. Кроме того, УГМК консолидировала пакет акций чешской авиастроительной компании и готовится к переговорам по увеличению поставок самолетов российским авиаперевозчикам. Подробнее об этом в интервью агентству "Интерфакс-Урал" рассказал генеральный директор УГМК Андрей Козицын.
- Андрей Анатольевич, насколько изменилась динамика производства основных видов продукции холдинга? Какие можно строить прогнозы по этому году?
- В физическом выражении мы ожидаем примерно те же самые объемы производства, что и в прошлом году, может, будет чуть меньше. В частности по меди, потому что рынок вторичного сырья на основе меди меняется. В последнее время появилось много компаний, которые, выпуская нечто внешне похожее на готовую продукцию, обходят таким образом сырьевые экспортные пошлины, а фактически экспортируют лом, сырье в Европу. Поэтому внутри страны сформировался существенный дефицит вторичных источников, рынок очень сложный, тяжелый. И это влияет на объемы производства меди. Если в 2012 году мы выпустили 389 тыс. тонн катодной меди, то по 2013 году будет, может, чуть меньше, тысяч на десять - 375-380 тыс. тонн.
По цинку прогнозы сохраняются. С учетом переработки на Челябинском цинковом заводе объемы останутся на уровне 230-240 тыс. тонн. Драгметаллы также будут на уровне прошлого года. Производство продукции черной металлургии по физическим показателям тоже не изменится, но в денежном выражении будет меньше, потому что цены объективно упали, а затраты, в первую очередь на услуги естественных монополий, выросли. Поэтому прибыль по черным металлам в этом году под большим вопросом. По меди рынок стоит примерно на одном уровне, но затраты там тоже выросли, поэтому финансовые показатели тоже будут скорректированы в сторону уменьшения.
- Возможно ли быстро компенсировать дефицит лома за счет добычи первичного сырья на УГМК? Какова среднесрочная перспектива?
- Мы делаем акцент на первичное сырье и планируем увеличивать объем его производства, потому что рынок "вторички" будет еще более сложным. С 1 августа 2016 года, благодаря присоединению к ВТО, пошлина на отходы меди в пересчете на медь будет 10%, сегодня она уже снизилась с 50% до 40%. Так что уже очень скоро все будет определяться только транспортной логистикой, больше ничем, и не факт, что этот лом поедет к нам, а не за рубеж.
Производство первичного сырья требует существенных капитальных и временных затрат. Если все пройдет по плану, то к 2017 году, наверное даже к 2018 году, мы должны выйти на другой уровень производства. Сегодня у нас по году 280 тыс. тонн первичного сырья, а должно быть 320-330 тыс. тонн. Главные точки - это Оренбургская область, Башкирия, Алтайский край и север Свердловской области. У нас на севере области три месторождения. В следующем году мы постепенно начнем сворачивать добычу открытым способом на Сафьяновском месторождении (Свердловская область) и запустим подземную добычу. Правда, она будет в два раза меньше в объемах по отношению к открытой.
Также рассматривается вопрос о строительстве обогатительной фабрики недалеко от Ивделя (Свердловская область). Будем получать там концентрат из трех северных месторождений. А соответственно, обогатительную фабрику "Святогора" загружать, расширяя рудную базу и Сафьяновского, и Волковского месторождений. Если все пойдет, как запланировано, то север Свердловской области плюс Сафьяновка будут давать порядка 40 тыс. тонн по меди в концентрате в год.
- Вы уже сказали о том, что на снижение прибыльности серьезно влияет рост тарифов естественных монополий. Сегодня активно обсуждается инициатива ограничения роста этих тарифов на 2014 год. Каково ваше мнение относительно этого вопроса - это действительно мера, которая способна помочь стабилизации ситуации в промышленности, либо в ней больше лукавства, чем реальной поддержки экономики?
- Чтобы говорить о практическом смысле этих инициатив, нужно посмотреть, что в конечном итоге произойдет с 1 января 2014 года, пока это обсуждаемый вопрос. В каком виде он трансформируется в конкретику, мы поймем после 1 января, когда получим формальные предъявления затрат по тарифам и сравним их с тем, что было в прошедшем году. Посмотрим, что произойдет в реальности. Пока трудно обсуждать это, потому что пока ничего еще не произошло.
- Со ссылкой на Минэкономразвития сообщалось, что, возможно, УГМК скорректирует инвестиционную программу по двум цинковым проектам. Действительно ли вы планируете перенос этой инвестпрограммы по времени и если да, то когда планируется инвестировать средства в развитие цинковых предприятий?
- Пока все идет так, как планировалось, все будет зависеть от того, каким образом сложится ситуация по бюджету 2014 года. Возвращаясь к предыдущему вопросу, непонятно что будет с тарифами, а это принципиально с учетом той цены, которая сложилась сегодня по цинку - $1800-1900 за тонну, фактически на уровне себестоимости. Если ситуация не изменится в худшую сторону, то все будет так, как было намечено ранее. Если поменяется - надо будет пересматривать инвестиционную программу.
- На каком этапе находятся переговоры с ГМК "Норникель" по проекту разработки Еланского и Елкинского медно-никелевых месторождений? Ранее сообщалось, что сотрудничество не предполагает финансового участия со стороны "Норникеля". При этом специалисты "Норникеля" при необходимости готовы поделиться опытом применения современных технологий. Сохраняются ли такие планы?
- Это было заявление о возможном участии в процессе, если таковой будет. А будет он или нет, станет ясно, когда будут подтверждены запасы. Весь Воронежский проект связан с доразведкой месторождения, подтверждением запасов и постановкой их на государственный учет. Саму лицензию мы выиграли на конкурсе в мае прошлого года, на тот момент запасы были обозначены в объеме 52-53 тыс. тонн по никелю плюс прогнозные ресурсы. Согласно условиям лицензии мы обязаны провести доразведку и поставить запасы на учет государства, а после этого решать, что с этим делать дальше. Если запасы подтвердятся, тогда будет предметное обсуждение, с "Норникелем" в том числе. Пока есть заявление, что мы совместно готовы этим делом заниматься, не более того.
- Стало известно, что вы добиваетесь переноса срока освоения воронежских медно-никелевых месторождений из-за тех беспорядков, что регулярно происходят на этих участках…
- Формальности в части обязательств перед Минприроды РФ мы прошли, и с учетом того, что происходило, обосновали позицию по изменению сроков доразведки и по переносу сроков предоставления отчетности, которую мы обязаны делать в рамках условий полученной лицензии. Эта работа подходит к завершению, и до конца года мы должны сдать отчет. В настоящий момент мы занимаемся работами по подготовке к доразведке, бурению скважин, потому что времени у нас очень немного, чтобы это реализовать. Сдвиг по срокам составит порядка года.
- Сибирские авиакомпании заявляли о своем интересе к самолетам Aircraft Industries. Есть ли уже какие-либо договоренности, известны ли объемы поставок, сроки?
- Пока нет. Свои коррективы внесло наводнение на Дальнем Востоке, поэтому мы договорились вернуться к этому вопросу до конца ноября. Все будет зависеть от того, насколько потенциальные покупатели будут состоятельны в части предметного обсуждения контрактования, тем более что это процедура небыстрая. Не в смысле подписания самого контракта, а в смысле его реализации. Сборка самолета и подготовка документации в случае, если его приобретает, например, субъект Федерации, занимает много времени. Поэтому после встречи мы будем понимать для себя, какие субъекты или авиакомпании этих регионов будут приобретать наши самолеты в ближайшие годы.
- Ранее сообщалось о том, что ООО "УГМК-Холдинг" может увеличить долю в чешской авиастроительной компании Aircraft Industries с 51% до 100%. На каком этапе находится вопрос о покупке акций чешского производителя? В какие сроки УГМК может завершить консолидацию акций Aircraft Industries?
- Мы уже владеем 100% предприятия. Все юридические вопросы с предыдущими собственниками были урегулированы в сентябре, остались лишь незначительные формальности. Сейчас мы переформатируем органы управления и будем формировать инвестиционную программу с учетом нашего понимания развития этого предприятия, с учетом рынка, который складывается и в России, и вне ее.
- Как обстоят дела в машиностроительном секторе УГМК?
- На самом деле это два завода, которые занимаются выпуском машиностроительной продукции ("Шадринский автоагрегатный завод" и "Оренбургский радиатор" - ИФ). Рынок уменьшается, потому что рынок автокомпонентов у иностранных производителей, развернувших в России сборочные предприятия, свой, и они сами под этот рынок все и делают. Да, мы прошли все процедуры сертификации, наше качество иностранцев удовлетворяет, но не прошли по цене. Потому что когда мы предлагаем наш радиатор условно по 100 рублей, в автоконцерне нам говорят - а наш поставщик отдает его за 0 рублей. Дело в том, что они (иностранные компании - ИФ) комплектуют свои машины на 100%, а мы можем поставить только 4 или 5 видов продукции. И они "отыгрывают" этот как бы бесплатный радиатор на других комплектующих, а мы себе этого позволить не можем.
Такая ситуация абсурдна, особенно если поднять вопрос локализации производства. По соглашениям о локализации доля местных узлов и компонентов должна увеличиваться ежегодно, спустя пять лет она, допустим, должна составлять 70-80% деталей на марку производимой машины. Но проходят эти оговоренные 3-5 лет, производители подставляют в наименовании марки автомобиля какую-нибудь новую букву, например "с", получается новая марка и все начинается сначала. Поэтому рынок отечественных автокомпонентов сокращается.
Да, есть "КАМАЗ", "УралАЗ", "АвтоВАЗ", но в числе собственников "АвтоВАЗа" уже тоже французы и японцы. Если ситуация сохранится, то машиностроение, связанное с производством автокомпонентов, в России будет вымирать. Каким образом выходить из ситуации? Во-первых, нужно производить конкурентоспособную, нишевую продукцию. В качестве примера приведу "Оренбургский радиатор", который больше ориентирован на выпуск компонентов для сельхозтехники, где не так быстро происходит замещение нашей продукции чьей-то другой. А по Шадринску ситуация сложная в плане реализации и цен. Мы обо всем этом говорим и пишем. Минпромторг РФ и Минэкономики РФ все об этом знают, но ничего не происходит, собственного товаропроизводителя защищают недостаточно хорошо или не защищают вовсе.
- А поставки на экспорт этой продукции не конкурентоспособны, есть ли на неё экспортные пошлины?
- На этот товар пошлин практически не существует. Нам необходимо подтвердить конкурентоспособность своей продукции в техническом плане и в цене. Но как выиграть в стоимости деталей? Мы же не на 100% комплектуем автомобиль, и не на 50%, и даже не на 40%. Если говорить про иностранные автомобили, которые собираются на территории России, то, как я уже сказал, мы можем поставлять 4-5 наименований узкоспециальных деталей - радиаторы, отопители. Но и с этой продукцией нас никто не собирается пускать в процесс локализации. Если говорить о российских автомобилях, то для их производства мы поставляем больше 100-200 наименований.
Мировой рынок схлопывается, нет потребления. А для того, чтобы потреблять внутри страны, ничего не делается. По всем видам металлов. Более того, впуская в страну с товаром зарубежного производителя, мы сужаем собственный рынок. Не надо каких-то особых бюджетных денег или инвестиций, все эти процессы можно урегулировать административными решениями, но в этом, увы, необходимости пока никто не видит. Наш гражданин заплатил за автомобиль деньги, а всю добавочную стоимость получили производители, не находящиеся в РФ. Смысл в чем? Мы им даем работу, а у себя-то мы чем народ занимать планируем?
- В октябре УГМК исполнилось 14 лет. Как бы вы оценили этот период для компании?
- Каждый год из этих 14 лет был разным, временами сложным. Одно из наших достижений состоит в том, что в нашем современном мире мы не потерялись. Во многом этот успех зависит от тех людей, которые работают в компании, абсолютно от каждого сотрудника вне зависимости от занимаемой должности. Поэтому я уверен, что с учетом нашего совместного опыта мы сможем справиться со всем, что будет происходить дальше, и смело будем отвечать на новые вызовы времени.
