Заместитель генерального директора УГМК Е.Брагин: "Импортозамещение требует не разговоров, а усилий"

Импортозамещение в связи с обоюдными санкциями стран Запада и России в 2014 году обсуждают не только в правительстве РФ и в СМИ, но и в бизнес-сообществе. Заместитель генерального директора "Уральской горно-металлургической компании" (УГМК) Евгений Брагин рассказал в интервью агентству "Интерфакс", насколько возможно импортозамещение в российской промышленности, и почему российскому бизнесу нужно серьезно относиться к конкуренции с Китаем.

- Евгений Владимирович, как сейчас выглядит Россия на фоне общемирового рынка цветных металлов, в частности, меди?

- Российское потребление меди ниже среднемирового. Так, среднемировой выпуск меди – около 24 млн тонн в год. Если разделить его на 7 млрд человек, то на каждого получается чуть больше 3 кг. В России живет около 140 млн человек, и если бы у нас было хотя бы среднемировое потребление, то мы должны были бы потреблять около 420 тыс. тонн меди, но по факту сейчас потребляем ежегодно только 350-360 тысяч тонн. Для сравнения, китайцы при самых консервативных подсчетах потребляют около 7 млн тонн меди ежегодно.

- То есть наш внутренний рынок меди…

- Не растет и находится на уровне существенно меньшем, чем в других развитых странах.

- Но он потенциально перспективен?

- Вряд ли.

- Почему?

- Медь необходима в производстве электротехники и машиностроении, а также может использоваться в жилищно-коммунальном комплексе. Для организации, например, машиностроительного предприятия, нужен рынок определенной, достаточно большой емкости – чтобы было кому продавать товары в объемах, позволяющих окупить инвестиции. Но в мире перепроизводство всего. Поэтому на сегодняшний день массово создавать новые заводы в России – это нечто невероятное.

- Но если мы говорим, например, про медные трубы для ЖКХ?

- Для того чтобы массово заменять устаревшие трубы на новые и дорогие, нужно поднимать уровень жизни населения, чтобы россияне могли оплатить эту модернизацию. Вся инфраструктура нашего ЖКХ была создана в СССР, а в 1991 году все обязательства по обслуживанию условного инвестиционного долга на ее создание обнулились - получилась такая "инфраструктура на халяву". Коммунальные службы худо-бедно поддерживали ее текущую эксплуатацию, ремонтировали, но постепенно отрасль приходила в упадок. И сегодня мы уже говорим, что нам, фактически, нужно строить ее заново, и стоимость такого строительства, так или иначе, ляжет на плечи потребителей. В принципе, качество коммунальных услуг в России из-за особенностей климата должно быть выше, чем в Европе и США, где климат значительно мягче. Пока же все наоборот.

Сейчас в России нет большого рынка медных труб для "коммуналки" из-за их более высокой стоимости. Если у вас есть деньги только на небольшой ремонт системы ЖКХ, конечно, медные трубы будут не по карману. Если считать проект полной модернизации, растягивать сроки окупаемости для снижения текущих платежей населения на десятилетия, то тогда надежность медной трубы делает ее дешевле. Рынок становится большим. А для маленького рынка проще трубы импортировать. Поймите правильно, если потребление медных труб в ЖКХ вдруг вырастет условно до 100 тыс. тонн в год, то сразу появится новый завод по их производству или даже два. А пока потребление на уровне нескольких тысяч тонн – дешевле привезти из-за рубежа.

- А производить здесь и экспортировать?

- Здесь есть проблема, связанная с пошлинами. Ввозная пошлина на прокат (например, трубы), в Европе 4,8%, но она исчисляется не от стоимости передела (т.е. переката катодной меди в трубу), а от полной стоимости самой трубы. У нас с вами медь стоит 7 тыс. долларов за тонну, перекат в трубу - 1-2 тыс. долларов. Но с 8-9 тыс. долларов 4,8% - это почти 400-450 долларов, то есть от 20 до 45% от стоимости передела. То есть для продажи трубы в Европе надо произвести ее здесь с затратами меньшими на четверть или вполовину, а потом еще вычесть логистику, и так далее.

Выход из такой ситуации есть – например, кооперация, однако это чрезвычайно сложная и длительная работа, которая враз не делается. Сказать: "ура, мы сейчас напишем план импортозамещения, и все заработает" – не вариант. Нужно думать, искать ниши, возможности.

- Ранее в качестве потенциально-перспективного рынка рассматривался Китай. Насколько сейчас изменилась ситуация, и нужна ли им наша медь?

- Дело в том, что за прошедшие годы очень сильно изменилась тарифная политика ОАО "Российские железные дороги". Китай только на карте близко, но по факту его основные потребляющие медь регионы расположены на юго-востоке страны. То есть, чтобы привезти продукцию в Китай, надо довезти металл железной дорогой до южно-китайского порта. А в этом порту начнется жесткая конкуренция с южноамериканской медью. Ведь даже очень грубый подсчет показывает, что железнодорожные перевозки стоят примерно в 10 раз дороже морских. От Екатеринбурга до Владивостока почти 7 тысяч километров, поэтому чилийская медь выйдет дешевле. Особой дополнительной потребности в меди в северных регионах Китая нет, те что есть, закрываются поставками из Средней Азии.

Те позиции, которые мы занимаем на европейском рынке, где нас, прямо скажем, никто не ждал, заняты в результате сложной и многолетней работы коммерческих служб. Причем позиции эти не гарантированы навечно, конкуренцию никто не отменял. То есть, даже на традиционный европейский рынок продать – это не просто взять и катоды отгрузить.

- В таком случае, какие есть варианты развития у УГМК?

- У меня есть европейский справочник "Потребление металлов в мире за 1982-2008 годы". И там есть круговые диаграммы, так называемые "блины", производства и потребления. В 1982 году на "блинах" был большой сектор красного цвета – СССР, у которого производство и потребление по всем металлам составляло от 15 до 25%, то есть страна потребляла практически все, что производила. В 2008 году этот сектор остался, и он тоже красный, только буквы там другие – КНР. Наше место на рынке занял Китай.

На мировом рынке с 1991 года потребление меди выросло почти в два раза. Колоссальный рост! Сейчас суммарная мощь производств мировых рынков, с которыми нам надо конкурировать, чудовищна. Резервные мощности Китая по медному прокату превышают потребности российского рынка. То есть, если они начнут с нами "по-взрослому" конкурировать, то они "съедят" российское производство и не заметят. Как мы им будем сопротивляться? ВТО, пошлины? Они установлены, их поднять нельзя.

Поэтому УГМК предпринимает очень большие усилия, чтобы сохранять ту долю на внутреннем рынке, которая есть. Мы, по сути, единственная компания из трех медных российских компаний, которая им занимается на таком уровне.

Более того, внутренний рынок – наше основное направление. Мы продаем и прокат, и кабели, и радиаторы, и катоды, и катанку. На экспорт уже уходит то, что не удалось продать в России. Здесь нам выгоднее продавать – и плечо короче, и цена нормальная.

- А почему на внутренний рынок не выходят ваши конкуренты?

- Все дело в логистике, которая для них неудобна. Кроме того, мы держим хорошую рыночную цену, которая не позволяет конкурентам отнять наш рынок. Конечно, если мы вдруг решим цены завысить, то конкуренты дремать не будут. Но мы так не поступим.

- Можно ли сказать, что для УГМК основным в стратегии есть и будет внутренний рынок?

- УГМК как ориентировалась, так и ориентируется на внутренний рынок. Это обусловлено всеми факторами: и наличием собственных производств в структуре компании, и логистикой, и расположением внутри страны. И, конечно же, стратегией, потому что генеральный директор компании Андрей Козицын искренне ориентирован на то, чтобы в России развивалась металлообрабатывающая промышленность. Мы со своей стороны готовы предложить медь и очень хотим, чтобы росло благосостояние россиян – ведь если оно не растет выше определенного уровня, то нашу продукцию некому продавать.

- Сколько планируете продать в этом году?

- В этом году будет произведено 380-385 тыс. тонн медных катодов.

- И сколько из них идет на экспорт, а сколько на внутренний рынок?

- Пропорция колеблется. Раньше было примерно 50 на 50 с преимуществом у внутреннего рынка, но в этом году кризис чувствуется – и у кабельщиков, и у прокатчиков объемы спроса на медь подсократились. Скорее всего, по итогам года проценты чуть поменяются в пользу экспорта. Если в прошлом году мы поставили примерно на 20 тыс. тонн больше на внутренний рынок, чем на экспорт, то в этом году будет примерно наоборот. Прогнозирование, конечно, вещь неблагодарная, но в целом потребление, по нашим оценкам, на российском рынке снижается по вполне объяснимым причинам.

- Если мы коснулись темы прогнозирования, то не могли бы Вы оценить, какие цены будут на вашу продукцию?

- По цене логика примерно такая же, как и у нефтяников – цена продукта не может быть ниже среднемировых издержек на его производство. Если в 2008 году цена на медь улетела в $3 тыс. за тонну - это было локальное дно примерно на неделю, то сейчас дна ниже $4 тыс. точно не может быть. Средняя цена ниже $6 тыс. дольше чем на месяц-два не должна уходить. Средняя цена этого года будет где-то $6,7-6,8 тыс.

Цинк в этом году стоит примерно $2,2 тыс. – это хорошая цена для заводов. Цены на золото и драгметаллы на низком уровне, но они были такими с самого начала года и неожиданностью не стали.

Цены на черные металлы находятся не в очень комфортной зоне, но опять же, по понятным причинам. Здесь очевидная инвестиционная зависимость – при сокращении инвестиций не будет высокой цены на черный прокат, арматуру и все остальное. Мы здесь тоже работаем и справляемся, хотя по черным металлам повыше цена нам бы не помешала.

- Исходя из каких цен прогнозируете будущий год?

- Не хотелось бы ошибиться, но по меди цена должна остаться в диапазоне $6,5 тыс. Более того, сейчас сильно колеблется курс рубля, а цена в $7 тыс. при курсе 32 рубля за доллар при повышении курса до 41 рубля также изменится. Здесь слишком много факторов, поэтому жесткий прогноз сделать сложно.

Одно я знаю точно - мы будем при любых обстоятельствах обеспечивать сбыт, контролируя себестоимость, чтобы оставаться рентабельными. С этой задачей мы справимся, так как у нас накоплен достаточный опыт и понимание, где сокращать, а где подождать. Это не первый кризис для нас - 2008-2009 годы компания прошла вполне уверенно, хотя временами было тяжело. Поэтому и нынешняя ситуация не вызывает панических настроений.